Кушайте во славу Божию пищу постную, вдоволь кушайте, нечего себя голодом морить. Пища нас не удаляет от Бога и не приближает к Богу. Думаешь, что будешь голодная — так уже спасешься? Абсолютно нет, будешь тогда злая, как ведьма, ходить, аж страшно будет смотреть на тебя. Так что все в меру, потому что и пересыщаться нельзя, обжорство — грех, и голодать нечего. Легко силы потерять, ослабеть, а трудно их восстановить. Тем более мы сейчас такие слабые духовно и телесно, немощные. Кашу без маслица эту неделю до субботы покушаем, и картошечку отваривайте, и супчик себе варите, и борщик себе сварите без зажарочки, без маслица, и огурчики, и капусточки побольше в пост кушайте — для желудка очень полезно. Приучайтесь. Особенно тяжко больным, буду послаблять пост, у кого особенно желудки болеют. Сейчас обжорства нету. Что-то я перестал слышать, что желудки стали болеть. И язвы как будто бы попереставали у всех, и гастриты. То когда было обжорство — и гастрит, и желудок, и холециститы там еще какие-то. Пост исцеляет, а обжорство, конечно, нас всех губит. Так что благоразумно во всем. Вот такими злыми не будьте, закуталась, вся черная. Ее только в ступу, эту бабу, посадить и метлу ей в руки дать, ото ей пост будет! Весь светлый будь, сегодня Евангелие говорит, радостный, помажь лицо твое елеем — будь светлый, умойся. Чистенькая, радостная, и никто не подумает даже, что ты постишься, а внутри, в душе, соблюдай пост и скорбь о грехах своих, вот так. Благоразумие во всем дай нам, Господи! Кто работает, что ж, кушайте во славу Божию, не морите себя голодом. Кто не работает, в церковь надо идти в эти дни тогда, отлагать всю суету. старец Зосима (Сокур)
|
Шёл сильный дождь. Я стоял на повороте шоссе. Ловил машину в Новосибирск. В этом месте дороги очень опасный участок – резкий поворот, затормозив в плохую погоду, машина может улететь на обочину. Я голосую. Все проезжают мимо. Едет чёрная иномарка. Сначала тоже проехала мимо, потом остановилась, водитель дал задний ход, подъезжает ко мне. Открывается дверь. Там – водитель южной внешности. Говорит: – Садись, дорогой! Я, весь мокрый, сажусь на кожаное сидение дорогого автомобиля. Поехали. Завязался разговор. – Ты откуда здесь такой? – спрашивает мой попутчик. – Я служитель Божий, еду к своей семье, – отвечаю. – Слушай, а можешь помолиться о моём друге? Его зовут Махмут. У него одни проблемы: с женой, с детьми, в бизнесе... Ведь ты – служитель, Бог тебя услышит. Я помолился за Махмута: его сердце, за Божью работу в нём. Доезжаем до участка дороги, где наши пути расходятся. Мне пора выходить. Я оборачиваюсь, чтобы попрощаться, и вижу, что мой попутчик плачет. Слёзы, сильным потоком текут у него из глаз. – Знаешь, что ты сейчас сделал? – Что случилось? – спрашиваю я. – Ты мне жизнь спас! – говорит он. – Это я Махмут. Я ехал в лес, чтобы повеситься. Вдруг увидел тебя на дороге, подумал, что поговорю с последним человеком в своей жизни... Мы еще час проговорили с ним и поплакали. Потом он поехал домой к семье, счастливый. Я понял, почему Господь допустил мне стоять на том месте под дождем. Говорю это не для того, чтобы рассказать о себе, но хочу засвидетельствовать о славе Божьей.
|
Любовь всё покрывает...
В том старом доме на Маросейке, где жили раньше, все знали семью их. Хотя семьей в полном смысле назвать это было трудно. Жорка, муж, известный гуляка. Жена Татьяна или Танька, как отзывались о ней соседки. И двое детей их: Ленька и Людочка. Жорка часто скандалил, с ним старались не связываться. Не знавший меры в пристрастии к бутылке и женским прелестям, в какой-то день совсем наступил на совесть, стал приводить к себе женщин — одна «красивше» другой — где он только их брал таких. Все знали, что Жорка честно сказал жене, своей Таньке: вот, буду жить с другой женщиной, чтобы ты знала заранее, а детям скажи, если хочешь, что это как родственница. Этих «родственниц» будет бессчетно, и все привыкнут, и во всех пересудах Жорку и баб его перемелят языком вполне беззлобно, зато вся злая молва достанется Таньке.
И было за что. Мало того, что не смогла удержать мужика и мужа, мало того, что терпит его любовниц, обстирывает и готовит на них, так еще ведь и оправдывает перед детьми такого отца!
Это было истинной правдой: когда дети видели упавшего в лужу отца, она бежала к нему, тащила его на себе, объясняя им, что папа их очень устал, что ему сейчас очень плохо, что надо ему помочь и тогда ему станет лучше… Когда дети дрожали от отцовского буйства и ругани, она уводила их в дальнюю комнату, потому что «папа чем-то сильно расстроен, у него не все получается в жизни, и не дай вам Бог испытать, когда болеет душа»… Дошло до того, что она жалела его любовниц, когда он колотил их. Перевязывала, утешала, поила чаем. Сидели на кухне, обнявшись, плакали…
Время шло, росли дети. Ленька поступил в училище. Людочка перешла в шестой класс. Жорка продолжал жить по-старому, как ему вздумается, хоть теперь и не с той же силой. Поубавился малость. Не менялась одна лишь Танька, все такая же; и стоило завести разговор об их девятой квартире, как тут же неслось: «Все Танька эта! все Танька! она все!..»
Как она умерла, отчего, никто не знал. Была и нету. Ленька в армии был. Людочка в Крым по путевке уехала. Жорка неделю дома не ночевал. Вернулся, увидел ее — вся в чистом, лежала словно что-то хорошее снилось…
Так и похоронили.
Только однажды, осенним днем, увидели: стоит посреди двора Георгий. Непривычно тихий, трезвый; стоит и все ищет чего-то, как будто первый раз здесь, на окна смотрит, на крышу, на небо… Стоит час, другой, под дождем. Не уходит. Подходили, звали его. Не идет. Хорошо Людочка пришла с занятий, увела его. И говорит, говорит что-то ей… Долго не могли понять, потом разобрали: «Все потерял… все потерял!» — говорит. Другой человек стал. Пить бросил, никаких скандалов, любовниц…
Ленька вырос, переехал в Митино. Людочка замуж вышла за офицера. А отец их здесь свое доживает. Одна у него теперь забота: на Танькину могилку ходить.
Дети помогают, приходят часто, и никто не упрекнул ни в чем, не сказал ему ни разу худого слова.
Писатель Максим Яковлев.
Текст опубликован в журнале «Фома» (№ 12/56).
|
Как хочется назад, в двадцатый век... А может, просто в юность возвратиться. Листать потертых томиков страницы В уютной тишине библиотек. Горбушку хлеба с сахаром жевать. Варить джинсу. Врубать погромче песни Высоцкого, Кино, Битлов и Пресли. В чужих садах черешни воровать. Счастливые мгновения копить, Подклеивая карточки в альбомы. Припомнив всех друзей, родных, знакомых, Открыток и конвертов накупить. Растить на подоконнике герань. Подкармливать бездомную дворняжку. Гадать о тайных чувствах на ромашке. Петь песни под гитару у костра. Опять учиться просто, мудро жить, Читая Анну, Юлию, Марину. И приглашать друзей на чай с малиной, И к лету платья ситцевые шить. Но нет ни магазинов, ни аптек, Где средство от тоски моей хранится. Хотя бы на день в юность возвратиться... Как хочется назад, в двадцатый век.
|
Мне недавно рассказали про одну школу в Голосеевском районе г. Киева. Там в младших классах - есть хорошая молодая учительница. Детей очень любит, добрая, говорят. Ученики у нее такие счастливые. Только все коллеги считают ее дурочкой, конечно.
- Почему дурочкой?.. - спросила я.
Оказалось, что на протяжении учебного года каждую перемену - заметьте - каждую - она выходит со своим классом на улицу. И весной, и зимой, и осенью. Одевает, считает, выходит, они чуть-чуть бегают и назад в класс.
Нет чтоб как нормальная - журналы заполнять, чай пить, что там еще - она гуляет с ними! Где ж это видано! - возмущаются все остальные учителя.
Во всей-то школе с этим очень строго. Сторож на входе, никого не впускать, никого не выпускать, турникеты, вещи потом не разбросаны, в классе не натоптано, никто не бежит, никуда не спешит, все сидят в классе с планшетами и телефонами. Окошко приоткрыли - будьте добры, дышите. Порядок должен быть в библиотеке!..
На нее, на эту учительницу, даже родители иногда ругаются, ишь чего выдумала. Потом сменка мокрая, и штанами еще куда-то влезут…
- Молодая еще!.. Пообтесается!.. - объясняет сторож.
А я слушаю про эту учительницу и вспоминаю рыжего финского учителя математики. Он водил нас по их обычной финской школе, когда мы там у них снимали, такой расслабленный, в джинсах и кофте. Была перемена как раз, и все дети - и большие и маленькие - вышли на улицу.
- У нас такого нет.. - говорила я.
- Почему? - удивлялся математик. - Это разве дорого? Для этого разве нужны большие реформы?..
Ему было непонятно, что в этом такого - ведь это обычное здоровье, обычная гигиена, ведь это кислород для молодого мозга, это движение, это смех, а не душный класс, столбы пыли и ссутулившиеся от скуки и сидения дети.
А потом я вернулась и спрашивала всех-всех учителей - что ж в этом такого. Почему наши дети узники школ, за решетками и турникетами?.. Неужели это дорого, сложно - вывести детей на прогулку на переменке?. Почему это делает весь мир, а у нас шикают если первоклашка бежит по коридору? Вспомните себя - это же невозможно, невозможно сидеть!..
Мне отвечали разное. Что перемена маленькая, и что родители сами не хотят, и что нужна политическая воля и распоряжение директора… Много чего говорили.
А одна просто учительница в одной школе - просто берет и делает. Дурочка, что с нее возьмешь.
Галина Сергеева
|
Женщина с удовольствием воспримет благоговейный трепет перед мужем, если она в муже будет видеть мужа, а себя чувствовать ЗА мужем... как за каменной стеной. И она с удовольствием отдаст ему свою волю вместе с собой, и доверится ему абсолютно и будет во всём его слушаться, если она будет видеть в нём человека, который взял ответственность за неё, за их общих детей, за весь дом, за всё их благополучие перед Богом и перед людьми. Всё! Тогда сама жена будет делать мужу всё, чтобы ему было хорошо. Она всегда будет готова ему услужить. А умный мужчина знает, что он глава семьи, но не потому что он сам эту власть узурпировал, не потому что он первым её захватил, ему это удалось. Нет, его этой властью наделил Бог. А это значит, что у него колоссальная ответственность перед Богом. Кому много дано, с того много спросится. Поэтому он эту функцию главы семьи воспринимает тоже с трепетом. Он с максимальной серьёзностью подходит к этому, он знает, что ради этого он должен пересмотреть всю свою жизнь, все свои желания, все свои эгоистические устремления, он должен посвятить свою жизнь своей жене и своим детям. Православный психотерапевт Вячеслав Боровских
|
|
|
