Чтобы быть хорошим человеком, для этого вовсе не достаточно лишь знать, что хорошо и что плохо. Ведь разве мы сомневаемся в том, что грешить дурно? Почему же мы грешим, зная хорошо, что это дурно? Потому, что одно дело знать, а другое дело жить. Кто наблюдает за движениями души своей, тот хорошо знает, как грехи и страсти борются с разумом и как часто они его побеждают. Разум гнется под напором страстей; грех, как бы какой туман, закрывает от нас солнце истины, связывает все добрые силы нашей души. Сознающая силу греха душа всегда готова сказать вместе с царем Манасией: “Связана я многими узами железными, так что не могу поднять головы”... Эти силы даны прежде всего тем, что в воплощении Сына Божия человечество теснейшим образом соединилось с Богом. В Церкви и продолжается всегда и неизменно единение человека с Христом... В чем же это единение? Христос говорил: “Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день... Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне”  (Ин 6, 51, 53-54, 56). Таинство причащения – вот где единение со Христом и, следовательно, – источник духовной жизни. Таинство причащения соединяет людей с Богом и тем самым объединяет и друг с другом.

Не учение только имеем мы от Христа Спасителя нашего, а жизнь. Если не понять христианство как новую жизнь не по стихиям мира, которому известны только принципы эгоизма и себялюбия, а по Христу с его учением и образцом самоотречения и любви, то христианство необходимо совершенно совпадает с Церковью. Быть христианином – значит принадлежать к Церкви, ибо христианство есть именно Церковь и вне Церкви христианской жизни нет и быть не может.

Христианство и Церковь не совпадают друг с другом только тогда, когда под христианством мы будем понимать сумму каких-то теоретических положений, ни к чему никого не обязывающих. Но такое понимание христианства можно назвать только бесовским. Христианами тогда следует признать и бесов, которые тоже веруют и от этого только трепещут. Знать систему христианской догматики, соглашаться с догматами – неужели значит это быть истинным христианином? Раб, знающий волю господина своего и не исполняющий ее, биен будет много и, конечно, справедливо.

Слово “Церковь” уже в Новом Завете встречается 110 раз. Слова же “христианство”, как и многих других слов на “-ство”, Новый Завет не знает... Уверовать во Христа, сделаться христианином – значило присоединиться к Церкви.

Истина Церкви по преимуществу перед всеми другими касается самой жизни каждого христианина, определяет не только его верование, но и саму его жизнь. Признать Церковь – это значит не мечтать только о Христе, а жить по-христиански, идти путем любви и самоотречения. Вера в Церковь требует подвига и от ума и от воли человека. А потому-то и противна истина Церкви тем началам жизни, которые долгим путем и незаметно вкрались в сознание и самосозерцание даже и русского православного общества, преимущественно, конечно, так называемого общества интеллигентного и образованного.

Священномученик Иларион (Троицкий), архиеп. Верейский, Петроградский († 1929).