И, наконец, про ад. «Что есть ад? – спрашивает старец Зосима в «Братьях Карамазовых». И отвечает: – Рассуждаю так: страдание о том, что нельзя уже более любить». А дальше объясняет.

В бесконечном бытии, не измеримом ни временем, ни пространством, некоему духовному существу была дана возможность появиться на земле и этим появлением сказать: «Я есмь, и я люблю». То есть для того мы и были призваны в эту жизнь, чтобы любить. Причем любить живо, действенно, жертвенно, отдавая всего себя любви – для этого нам была дарована жизнь, а с нею – и время, и пространство. И если нам дарована такая возможность, причем дарована только раз, а мы этой возможностью пренебрегли, отвергли этот бесценный дар – «не возлюбили, взглянули насмешливо и остались бесчувственными», то, уже отшедши с земли, взойдя ко Господу, как мы соприкоснемся с Его любовью, сами любви не познавшие? Захотим полюбить, а не сможем. Возжаждем такой любви, когда жизнь отдаешь за другого, а не сумеем эту жажду утолить, «ибо прошла та жизнь, которую возможно было в жертву любви принесть…» Вот это страдание от того, что уже не сможешь так любить, Достоевский и назвал адом.

Слово фамилия в латинском, а такжне в некоторых европейских (например, французском, немецком и др.) языках означает семью, род. Она является номинальным выражением единства семейного союза. В. И. Даль пишет: "фамилия.. вежливое название супруги, жены. Ваша фамилия?- спросил высокий посетитель приезжего. В деревне осталась, - отвечал старик простодушно, полагая, что осведомляются о супруге его". В России до 1917 года принятие женой фамилии мужа было делом обязательным. 21 октября 1918г. ВЧК издала постановление, в котором было сказано: "пометки в паспортах о церковном венчании, присвоение на основе церковного венчания женщине фамилии лица, с которым она венчалась, отметка милицией таких лиц, как состоящих в браке и выдача венчавшейся паспорта на фамилию гражданина, с которым она венчалась, является саботажем декрета о гражданском браке, присвоением чужой фамилии и звания мужа и жены, т.е. срывом декретов рабоче-крестьянского правительства, а для служащих милиции - преступлением по должности." Это было одним из первых шаговновой власти к разрушению традиционной семьи.

Апостол Павел, описывая красоту любви, говорит: "Любы долготерпит, милосердствует: любы не завидит: любы не превозносится" (1 Кор. 13, 4). Смотри, с чего он начал и что поставил первою причиною всех благ. Что же именно? Долготерпение — корень всякого любомудрия; посему и Премудрый говорит: "Долготерпелив муж мног в разуме: малодушный же крепко безумен" (Притч. 14, 29), — и, далее, сравнивая эту добродетель с крепким городом, говорит, что она крепче его. Это несокрушимое оружие, непоколебимый столп, легко отражающий все напасти. Как искра, упадшая в море, не причиняет ему никакого вреда, но сама тотчас исчезает, так все неожиданное, поражая долготерпеливую душу, скоро исчезает, а ее не возмущает. Долготерпеливый, как бы пребывая в пристани, наслаждается глубоким спокойствием: причинишь ли ему вред — не подвинешь этого камня; нанесешь ли ему обиду — не потрясешь этого столпа; нанесешь ли ему удары — не сокрушишь этого адаманта; потому он и называется долготерпеливым, что имеет как бы долгую и великую душу; ибо долгое называется и великим.

* Между тем эта добродетель рождается от любви, и тем, которые имеют и хорошо употребляют ее, доставляет великую пользу. Апостол не останавливается на этом, но присовокупляет еще другие совершенства любви: она, говорит... милосердствует. Так как есть люди, которые употребляют долготерпение не на собственное любомудрие, а на мщение тем, кто оскорбляет их, терзаясь внутри себя самих, то он говорит, что любовь не имеет и этого недостатка; посему и присовокупляет: "милосердствует". Любящие не для того поступают кротко с пламенеющими гневом, чтобы усилить пламень гнева, но чтобы укротить его и погасить и не только мужественным терпением, но и угождением и увещанием врачуют рану и исцеляют язву гнева.

* "Не завидит". Случается, что иной терпелив, но завистлив, от чего добродетель его теряет свое совершенство. Но любовь далека и от этого. "Не превозносится", то есть не поступает безрассудно. Она делает любящего благодушным, степенным и основательным. Безрассудство свойственно людям, любящим постыдно; а любящий любовью истинной совершенно свободен от этого; ибо, когда нет в сердце гнева, то не может быть и безрассудства и дерзости; любовь, пребывая в душе, как бы какой-нибудь искусный земледелец, не допускает вырастать ни одному из этих терний.

* "Не гордится". Мы видим, что многие гордятся своими добродетелями, т. е. тем, что они не завистливы, не злы, не малодушны, не безрассудны; эти пороки соединены не только с богатством и бедностью, но и с самыми добрыми по природе качествами; а любовь совершенно очищает все. Заметь: долготерпеливый не всегда еще милосерд; если же он не будет милосердым, то его доброе качество становится пороком и может обратиться в памятозлобие; но любовь, доставляя врачевство, т. е. милосердие, сохраняет добродетель чистою. Также милосердый часто бывает легкомыслен, но любовь исправляет и этот недостаток. "Любы, - говорит, — не превозносится, не гордится". Милосердые и долготерпеливые часто бывают гордыми; но любовь истребляет и этот порок. Что я говорю, продолжает Апостол, что любовь не гордится? Она так далека от этой страсти, что, и терпя крайние бедствия за любимого, не считает того бесчестием для себя. Не сказал опять: хотя терпит бесчестие, но мужественно переносит его и даже нисколько не чувствует бесчестия. Посмотрим в этом отношении на Христа и увидим истину сказанного.

* Господь наш Иисус Христос подвергался оплеванию и бичеванию от жалких рабов и не только не считал этого бесчестием, но еще радовался и вменял в славу; разбойника и человекоубийцу Он вместе с Собою прежде других ввел в рай, беседовал с блудницею, притом в присутствии всех обвинителей Своих, и не считал этого постыдным, а даже позволил ей целовать Свои ноги, орошать слезами Свое тело и отирать волосами, и все это пред глазами врагов и противников; потому что любовь "не бесчинствует". Посему и отцы, хотя бы они были мудрее и красноречивее всех, не стыдятся лепетать вмести с детьми и никто из взирающих на это не осуждает их, а напротив, это кажется столь хорошим делом, что даже удостаивается похвалы; если дети бывают порочны, то они терпеливо стараются исправить их, наблюдают за ними, удерживают их от дурных поступков и не стыдятся; потому что любовь "не бесчинствует", но как бы какими золотыми крыльями прикрывает все проступки любимых. Для нее стыд не уметь любить или любя не подвергаться опасностям и не терпеть всего за любимых. Впрочем, когда я говорю "все", то не подумай, будто разумею вредное.

* Тот только любит, кто любимому желает полезного; а кто не ищет добра, тот, хотя бы тысячу раз говорил, что любит, враждебнее всех врагов. "Не ищет своих си, не раздражается". Сказав "не бесчинствует", Апостол показывает и то, каким образом она не терпит бесчестия. Каким же? Она "не ищет своих си". Любимый составляет для нее все, и она вменяет себе в бесчестие, когда не может избавить его от бесчестия, так что если можно собственным бесчестием помочь любимому, то не считает и этого бесчестием для себя; любимый для любимого есть то же, что сам он. Любовь такова, что любящий и любимый составляют уже не два отдельные лица, а одного человека, чего не может сделать ничто, кроме любви. Посему не ищи своего, дабы тебе найти свое; ибо кто ищет своего, тот не находит своего. Потому и Павел говорит: "никтоже своего си да ищет, но еже ближняго кийждо" (1 Кор. 10, 24). Польза каждого заключается в пользе ближнего, а польза ближнего в его пользе. Кто не хочет в пользе ближнего искать собственной пользы, тот не получит венцов. Бог устроил так для того, чтобы мы были привязаны друг к другу; и полезное для каждого Бог даровал ближнему, дабы мы имели общение друг с другом и не разделялись.

* Сказав "не ищет своих си", Апостол опять говорит о благах, происходящих от любви. Какие же эти блага? Не раздражается, не мыслит зла. Смотри опять, как она не только истребляет пороки, но даже не дозволяет им получить начало. Ибо не сказал: "Хотя раздражается, но преодолевает раздражение", — а: "Не раздражается"; не сказал также: "Не делает зла", — но: "Даже не мыслит зла", не только не совершает, но даже и не замышляет ничего худого против любимого. И действительно, как она может делать зло или раздражаться, когда не допускает даже худой мысли? А здесь и есть источник любви. "Не радуется о неправде" (ст. 6), т. е. не радуется, когда другие терпят зло; и не только это, но есть в ней и гораздо большее: "радуется же о истине", т. е. радуется о тех, которые благоустроены в жизни, как и в другом месте он говорит: "Радоватися с радующимися, и плакати с плачущими" (Рим. 12, 15). Потому она и не завидует, потому и не гордится: блага других она признает своими. Видишь ли, как любовь делает питомца своего почти Ангелом? Ибо, если он не имеет гнева, чужд зависти и чист от всякой пагубной страсти, то очевидно, что он уже выше природы человеческой и достигнул бесстрастия Ангелов. Впрочем, Павел не довольствуется этим, но находит сказать еще нечто большее; важнейшее он всегда излагает после.

* Любовь, говорит, "вся покрывает" (ст. 7) по своему долготерпению и кротости, что бы ни случилось прискорбное и тяжкое, хотя бы то были обиды, хотя бы побои, хотя бы смерть, или что-нибудь другое подобное. "Вся покрывает". Этими словами он выражает силу любви, а дальнейшими доброту ее: "Вся, - говорит, — уповает, всему веру емлет, вся терпит". Что значит "вся уповает"? Не отчаиваясь, ожидает от любимого человека всего доброго и, хотя бы он был худ, не перестает исправлять его, пещись и заботиться о нем. "Всему веру емлет", не просто надеется, но с уверенностью, потому что сильно любит; и хотя бы сверх чаяния не происходило добра, и даже любимый становился бы еще хуже, она переносит и это: "Вся, — говорит, — терпит". "Любы николиже отпадает" (ст. 8). Видишь ли, чем он завершил изображение и что особенно превосходно в этом даре? Что значит: "николиже отпадает"? Не прекращается, не ослабевает от того, что терпит, потому что любит все. Кто любит, тот никогда не может ненавидеть, что бы ни случилось; в этом величайшее достоинство любви.

Существует абсолютный Бог и сотворенный Им мир – видимый и невидимый. От начала бытия в мире существуют создания двух природ. Одни из них духовные (бестелесные, бесплотные), другие – материальные (физические, телесные). Никакой третьей природы нет. Бог Творец наделил каждую из двух природ различной мерой активности. Предметы физического мира могут взаимодействовать только с физическими объектами. Это относится и к гносеологическому аспекту: материальными средствами можно познавать только материальный мир. Физическими методами можно изучать лишь последствия воздействия духовного мира на материальный мир. Врач установил диагноз: у больного атрофия зрительного нерва. Глаз его не видит. Больной с верою и молитвою приложился к святым мощам. К нему вернулось зрение. Лечащий доктор может лишь констатировать возвращение зрения, но ничего большего как врач он сказать не может. И, разумеется, не может подать пациенту подобным способом лечение. Это – область действия Божественных сил. От начала творения существует нестираемая граница между физическим и духовным миром. Здесь и проходит разделение, о котором говорится в письме. Никакие материальные средства, даже самые утонченные, не являются запретными. Если врач пользуется электроникой в целях диагностики или лазером во время хирургических операций, он не выходит из дозволенной ему области. Но если человек в целях «исцеления», «оздоровления», «активизации жизненных процессов» использует энергию или информацию духовного (невидимого) мира, то он входит в область запретного, независимо от того, какие он придумывает наукообразные термины и выражения: «энергия сотворения», «прямой контакт со своим сверхсознанием», «образ сверхэнергии» и проч.

Почему нам запрещено переходить установленную границу между чувственным и сверхчувственным миром? Потому, что мы вступаем в общение с падшими духами. В этом вся «тайна» целительства (как старомодного, так и современного). Практика эта основана на использовании энергии и информации, полученной от темной бесовской силы. Известна она с древности. Святая Библия называет тех, кто этим занимается: чародеев, волшебников, волхвов, тайноведцев, прорицателей, сновидцев, вызывателей мертвых, гадателей, ворожей, обаятелей, звездочетов, магов. Что изменилось за несколько  тысячелетий? «Обогатился» наш словарь. Появились новые названия старой практики: нетрадиционная медицина, методы биополя, биоэнергетика, сеансы экстрасенса, трансмедитация и проч. Сюда же надо отнести словосочетания «метод …». Далее идет фамилия очередного современного оккультиста, который пытается прикрыть связь с демоническим миром наукообразными выражениями: «биокомпьютер», «сверхсознание», «голографическое сознание» (В.М. Бронников), «энергоинформационное учение» (С.С.Коновалов), «тренировка энергококона путем обработки его объема и поверхности ключевыми энергополями», «энергетическая клизма» (М.Норбеков) и т.д.

Какую область науки обогатили эти «достижения»? Имеют ли они какое-нибудь отношение к науке? Никакое. Наука имеет ясные критерии. Кроме логики, методов и традиции, науку характеризует то, что известный американский исследователь Роберт Кинг Мертон (1910 – 2003) называл этосом науки – совокупность императивов, принятых в научном сообществе: универсализм, всеобщность, незаинтересованность, организованный скептицизм. Они определяют нормативно-ценностную структуру науки. Благодаря этому, наука была веками защищена от всякой мистификации, от проникновения в нее всего случайного, фантастического, бредового.

У представителей науки нынешняя экспансия лженауки вызывает серьезные опасения. На заседании Президиума Российской Академии Наук  27 мая 2003 года обсуждался доклад академика Э.П.Круглякова «Чем угрожает обществу лженаука?» (Вестник Российской Академии наук, т. 74, 2004, № 1, с. 8-27). Приведу несколько мест из доклада: «Людьми, не способными критически мыслить, не знакомыми с логикой, легко манипулировать. Если подавить науку (в таком случае образование само захиреет), начнется золотой век, к примеру, для бизнесменов, зарабатывающих на продаже населению совершенно абсурдных "приборов", излечивающих до 350(!) разнородных болезней… Группа энтузиастов из Санкт-Петербурга попыталась при нашей поддержке отобрать у целителей-экстрасенсов лицензии, которые они получили на коррекцию биополя. Эта акция встречает бешеное сопротивление. А тем временем биокорректоры и биоактиваторы, корректирующие несуществующее биополе, расходятся по всей стране. Если не активизируются наши биологи и не проснется Российская академия медицинских наук, бессовестное ограбление больных людей будет продолжаться во все нарастающих масштабах. Массированное внедрение лженауки началось с появления новоявленных чудотворцев типа А.Чумака на экранах телевидения. Сегодня лженаука проникла во многие органы государственной власти…. В помощь подрастающему поколению издательство "Просвещение" по заказу Минобразования (!) издало книжку О.Крушельницкой и Л.Дубицкой "Рассказы об астрологии", а Т.Глоба выпустила серию тетрадок, каждая из которых посвящена тому или иному знаку Зодиака и сопровождается соответствующим текстом (объемом около 10 страниц), из которого школьник узнает, под влиянием каких планет пройдет год, какие проблемы он сулит и т.д. Разумеется, ему и в голову не придет проверять, правду ли предсказал его гороскоп…. Одна из причин роста влияния лженауки связана с отношением большинства ученых к этому явлению. Это отношение можно охарактеризовать такими терминами как брезгливость, презрение, снисходительность, попустительство. Большинство ученых до сих пор не осознает степени опасности, нависшей над наукой…. Остается добавить, что в общероссийский классификатор профессий астрологи уже внесены наравне с гадалками. Ну, а к чему ведет фактическое поощрение шарлатанов-астрологов, – судите сами».

Что представляют собой с духовной точки зрения эти «новые психологические технологии в развитии человека»? Чаще же всего это псевдонаучный туман, с помощью которого создатели «целительных методов» пытаются замаскировать свой источник, скрыть свою причастность к демоническому миру. Наукообразный камуфляж никого не должен вводить в заблуждение. Все они имеют одну цель – выйти на связь с демоническим миром и получать из него информацию и энергию. Что происходит, когда человек обращается к услугам такой «медицины»? Иногда он избавляется от какого-нибудь недуга, в нем могут активизироваться определенные процессы. Человек считает, что он получил «исцеление». А дальше? Расплата. Демоны ничего не делают даром.  За все, что предоставляют демоны, люди отдают в плен душу.

Как избежать опасности? Для церковного человека здесь все ясно. Но даже тот, кто еще не живет в святой православной традиции, может иметь четкий критерий. Опасная «медицина» начинается там, где предлагаются способы выхода из мира физического в область сверхчувственного, т.е. экстрасенсорного (лат. extra – сверх, вне; sensus – чувство, ощущение). Выход этот всегда самовольный и опасный. Наше физическое тело является естественной преградой, защищающей нас от прямого воздействия на нас демонов. Такой контакт в конечном итоге всегда бывает пагубным.

Почему люди, занимающиеся колдовством и чародейством, по слову Священного Писания, прокляты? Потому что они вошли в союз с падшими, злобными духами. Проклятие противоположно благословению. Оно означает отделение и предание осуждению (Суд 9:57). Шестой Вселенский собор всем, кто сознательно общается с демоническим миром, назначает шестилетнюю епитимию. «Закосневающих же в сем, и не обращающихся и не убегающих от таковых пагубных и языческих вымыслов, определяем совсем извергать из Церкви, как и священные правила повелевают. Ибо, какое общение света ко тьме, якоже глаголет Апостол: или кое сложение Церкви Божией со идолы; или кая часть верному с неверным; кое же согласие Христа с велиаром (2 Кор. 6:14-16)»? (61-е правило).     

«Бывает нечто, о чем говорят: "смотри, вот это новое"; но это было уже в веках, бывших прежде нас» (Екк.1:10).

 Иеромонах Иов Гумеров

Сегодня увидела слепого молодого парня в метро, когда спускалась на эскалаторе, который перемещается с белой тросточкой и без помощи кого-либо постороннего. Он шел и прощупывал себе дорогу, а когда поворачивал к эскалатору немного не вписался в поворот и наткнулся на ограждения. Сердце защемило... и подумала, какая же сила воли у этих людей (даже порой, наверное неверующих) - они не видят ежесекундно всю красоту земную, все эти краски, да даже банально направления куда им двигаться, но что-то ими движет... задумалась о том, что все мы такие счастливые, что у нас есть НОГИ, которые ХОДЯТ, РУКИ, которые ДЕЛАЮТ, ГЛАЗА, которые СМОТРЯТ, а мы еще и ропщем и считаем себя несчатными... а ведь ЖИТЬ НАДО ПОЛНОЙ ГРУДЬЮ. И эта фраза из моих уст не означает "бери от жизни всё". Она означает, что ЖИЗНЬ НАДО ВДЫХАТЬ ПОЛНОЙ ГРУДЬЮ С БЛАГОДАРНОСТЬЮ КО ТВОРЦУ И КО ВСЕМ КТО ТЕБЯ ОКРУЖАЕТ!!!! Без исключения ко всем, не деля никого на православного или неправославного. Все мы люди Божьи! Все без исключения!

Нравственные правила (святитель Василий Великий)

Правило 73.
О живущих в супруже­с­т­ве

Глава 1. Мужу с женой или жене с мужем разлу­чаться не должно, разве кто из них уличен в прелюбо­деянии или находит препятствие благо­честию.

 (Мф.5:31-32): «Сказано также, что если кто разведет­ся с женою своею, пусть даст ей разводную. А Я говорю вам: кто разводит­ся с женою своею, кроме вины любо­деяния, тот подает ей повод прелюбо­дей­ство­вать; а кто женит­ся на разведен­ной, тот пре­любо­действует».

(Лк.14:26): «Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Мо­им учеником».

(Мф.19:9): «Я говорю вам: кто разведет­ся с женою своею не за прелюбо­деяние и женит­ся на другой, тот прелюбо­дей­ствует; и женив­шийся на разведен­ной прелюбо­дей­ствует».

(1 Кор.7:10-11): «А вступив­шим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, – если же разведет­ся, то должна оста­ваться безбрач­ною, или примириться с мужем сво­им, – и мужу не оставлять жены своей».

Глава 2. Отпустив­шему жену свою непозволитель­но жениться на другой, и другому жениться на отпу­щен­ной мужем.

(Мф.19:9): «Я говорю вам: кто разведет­ся с женою своею не за прелюбо­деяние и женит­ся на другой, тот прелюбо­действует; и женив­шийся на разведен­ной пре­любо­действует».

Глава 3. Муж должен любить свою жену такой же любо­вью, какой Христос возлюбил Церковь, предав Себя за нее, чтобы освятить ее.

(Еф.5:25-26): «Мужья, любите сво­их жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною посред­ством слова». И потом (Еф.5:28): «Так должны мужья лю­бить сво­их жен, как свои тела», и прочее.

Глава 4. Жены, творя волю Божию, должны повино­ваться сво­им мужьям, как и Церковь повинует­ся Христу.

 (Еф.5:22-24): «Жены, повинуйтесь сво­им мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинует­ся Христу, так и жены сво­им мужьям во всем».

(Тит.2:3-5): «чтобы старицы... вра­зумляли молодых любить мужей, любить детей, быть цело­мудрен­ными, чистыми, попечи­тель­ными о доме, добрыми, покорными сво­им мужьям, да не порицает­ся слово Божие».

Глава 5. Жены не должны наряжаться для увели­чения красоты, но обязаны иметь все старания и попе­чения о добрых делах, и это убран­ство почитает истин­ным и приличным для христианок.

(1 Тим.2:9-10): «чтобы также и жены, в прилич­ном одеянии, со стыдливостью и цело­мудрием, укра­шали себя не плетением волос, не золотом, не жемчу­гом, не многоцен­ною одеждою, но добрыми делами, как прилично женам, посвяща­ю­щим себя благо­честию».

Глава 6. Женщины должны в церкви молчать, дома же заниматься беседами о благо­угождении Богу.

(1 Кор.14:34-35): «Жены ваши в церквах да мол­чат: ибо не позволено им говорить, а быть в подчи­нении, как и закон говорит. Если же они хотят чему научиться, пусть спрашивают о том дома у мужей сво­их; ибо неприлично жене говорить в церкви».

(1 Тим.2:11-15): «Жена да учит­ся в безмолвии, со всякою покорностью; а учить жене не позволяю, ни властво­­вать над мужем, но быть в безмолвии. Ибо прежде создан Адам, а потом Ева; и не Адам прельщен; но жена, прельстив­шись, впала в преступление; впрочем спасет­ся через чадородие, если пребудет в вере и любви и в святости с цело­мудрием».

Одиночество является одной из глобальных проблем этого мира. Многие женщины и мужчины – верующие они, или же не имеющие никакого отношения к православию. Ищут свою пару, и не могут найти подходящего спутника жизни. Одиночество подобно яду, и подчас, оно не просто отягощает жизнь, но становится настоящим испытанием для личной веры. Может быть, в связи с этим появилось множество православных христианских порталов, предлагающих православным верующим возможность завязать знакомство с представителями противоположного пола и устроить личную жизнь. Как показывает опыт работы таких порталов – возможность встретить свою судьбу в интернете – православного христианина или христианку, весьма реальна. Многие православные верующие не только познакомились при помощи христианского сайта знакомств, но и создали крепкие семьи. Однако, существуют определенные аспекты, которые нельзя не учитывать искренним верующим, решаясь на виртуальное знакомство и его продолжение в реальности.На сайтах православных знакомств вы можете повстречать отнюдь не только православных. Часто сюда «забредают» совершенно случайные личности, которые и по светским меркам не очень-то котируются в женихах или невестах. Часто пишут мужчины с достаточно «темным» прошлым, зато желающие найти себе невесту-девственницу, искреннюю христианку, светлую и чистую, «аки горлица». Или же наоборот – фанатичные субъекты… Как замечают сами мужчины – абоненты православных сайтов, потенциальные невесты, как правило – это 80-90% девушек, не следящих за собой совершенно, располневших и выглядящих от этого достаточно убого. Никакая внутренняя красота не сможет заменить опрятную и приятную для глаза внешность, которую также дал Господь. Вот и получается, что кроме требований к возможной половинке, верующие молодые люди должны предъявить определенные требования и к себе.

Вера, целомудрие скромность в одежде – истинное украшение для православного верующего. И расплывшаяся фигура молодой девушки от нежелания следить за собой, в надежде, что «Господь и так все устроит», или неопрятный вид молодого человека – у истинного христианина будет вряд ли. В православном христианине все должно быть прекрасно: и дух, и душа, и тело. Ваша начитанность и интеллект станут также дополнительными бонусами в желании найти достойного человека. Позаботьтесь обо всем этом, и вы сами увидите, как возрастут ваши шансы! А отчаиваться не стоит. Благ Господь ко всем уповающим на него.

Отец Максим, как Вы думаете, почему хромает нравственность христиан, которые вроде бы должны быть образцом для неверующих, должны преображаться в евангельского человека? Например, посетив православные форумы, можно видеть много и грубости, и фарисейства, и самовозношения от людей, называющих себя православными, нередко даже людей в священном сане?

Относительно богословских споров я расскажу такую историю. В свое время я прочитал записи митрополита Вениамина Федченкова, где тот вспоминает, как во времена своей юности присутствовал на публичном диспуте между православным и старообрядцем и пережил совершенно шоковое состояние. Я не понимал, писал он, как это так люди верующие били друг друга словом Божиим, как палкой.

Когда занимаешься миссионерской деятельностью, обращением к другим людям на самом деле требуется ни много ни мало выполнить правило Святителя Николая Японского: «Сначала полюби того, к кому ты обращаешься, потом вызови любовь к себе, и только потом что-то ему говори о Боге и Христе».  

А ведь полюбить – это крайне сложно. Нас любви не учат. И даже детство в благополучных семьях не означает, что мы научились любви. Ведь как я уже говорил, любовь это не когда «для меня», а когда «я для». Не когда любимый существует для меня, а когда я для нее. Любовь это отдача.   Я самого детства с самых пеленок научился жить для себя. Дальше я для себя могу открыть мир веры, я могу даже стать священнослужителем, я могу принять монашество, но это не значит, что я научился любить. Я вот сейчас об этом говорю, но это не значит, что я научился любить. Я научился это понимать, но это еще совершенно не относится к реальной конкретной жизни. Но хотя бы это понять, что нужно полюбить. А любовь она начинается хотя бы с того, что ты человека принимаешь, таким, каков он есть, и пытаешься его понять. И если это есть, а это очень сложно, то тогда что-то возникает.

- А как вы думаете, возможно это в принципе? Особенно врагов, а не вторую половину?

- Конечно, возможно. Парадоксально, но, на самом деле, это одно почти и тоже.   Любим мы одним и тем же местом - сердцем, и если мы научились любить, то любим и все. Может быть это неуместное сравнение, но я   думаю, что уместное, и я людям говорю - если Вы врагов своих не любите, то значит вы и жену свою не любите.   И наоборот. То есть если ты хоть кого-то на земле по настоящему любишь, то ты на самом деле будешь любить всех. Если ты хоть кого-то не любишь, то значит, ты по настоящему и никого не любишь.

- Почему нравственные качества людей неверующих зачастую выше, чем у верующих?

Человек, который в церковь приходит, стоит только в начале пути. То есть не значит, что человек, принявший крещение и начавший ходить в храм, уже святости достиг. Такого нет. Почему сказано не судите да судимы будете? Ведь мы же от природы от Бога все очень разные люди и вне нашей веры - один добрый другой злой, один   раздражительный, другой спокойный, один гневливый, другой ласковый. И мы не можем понять меру усилия каждого человека в совершении добродетелей, глядя на него извне. Ну, например, для закоренелого убийцы, маньяка, не убить, а просто, например, покалечить, это гигантский нравственный подвиг. А для какого-нибудь доброго хорошего честного человека голос повысить на жену – грех. И вот мы видим - этот покалечил, а тот всего лишь наорал. Один из них идет к Богу в своем неубийстве, а другой идет в ад в своем крике. Потому что исходные данные слишком разные.

Церковь – это не общество спасенных, а общество спасающихся. И очень часто в церковь приходят не лучшие люди, а люди, которым больше пойти некуда. Не в смысле такие бедные и несчастные, а в смысле – это единственный выход для него, что бы хоть как-то удержаться, что бы хоть как-то спастись. Не случайно, что вокруг Христа были мытари и блудницы, всеми отверженные и презираемые.

Поэтому ожидать в Церкви наличной святости не приходится. Церковь только дает возможность нравственно себя начать созидать. На этом пути много ловушек.

Недостаточное количество духовенства, причем духовенства опытного.

Не сформирована по настоящему приходская среда, где человек приходящий попадает на руки приходу, где его знают, любят.

Люди ходят в храм годами и не знают, как зовут рядом стоящего человека. Могут здороваться, но ничего не знать о его проблемах.

Люди предоставлены самим себе. Например, на исповеди в воскресный день я исповедую больше сотни человек за раз. Сколько времени я могу уделить конкретному человеку на исповеди, пару минут. Бывает кто-то подойдет и в другое время, но не каждый подойдет. Священник ограничен в своих возможностях. Среды приходской еще не сформировано.

Человек не воспитан правильно с детства, как ему жить по христиански, и он по-своему что-то понимает. Вот он прочитал «Добротолюбие», и решил быть молчальником. И все равно главная опасность в том, что человек не готов отдавать, а хочет так или иначе быть святым, но для себя. Поэтому самый главный и правильный путь - это попытка жить не для себя. В том виде и в том месте, в котором ты находишься.

- В чем Вы видите причину существования фарисейства в современном христианстве?

Прежде всего, кто такие фарисеи? Древнеиудейский мир состоял из разных   сект. Причем это не такие секты как сейчас, то есть учения, отпавшие от церкви и находящееся с ней во вражде. В древней Иудее люди, исповедующие разные взгляды в пределах иудаизма могли мирно сосуществовать. Те израильские фарисеи, которые и сейчас существуют, это люди, которые из самых лучших побуждений, видя, как плохо исполняется закон Моисеев, поставили себе целью выполнить его вплоть до мелочей. Но, как говорил, обличая их, Христос - исполняя все эти мелочи, они забыли о главном. В этом вообще всегда есть опасность, выполняя мелочи, забыть о главном.

Слово фарисей стало именем нарицательным, как обозначение любого человека, заботящегося о мелочах, о второстепенном, о буквальном выполнении каких-то правил, и забывающим главное.   Наше фарисейство всегда начинается тогда, когда мы начинаем осуждать: не так молится, не так постится и т.д. А вообще логика фарисейства очень проста: любой человек склонен к самооправданию и к самовозвеличиванию. Человек хочет быть хорошим, а что такое хороший? По сравнению с кем быть хорошим? Если я в Церкви, то я хочу быть не просто хорошим, я хочу быть святым. Правильно, так как Господь сказал: будьте святы, потому что Я свят. Надо с кем-то себя сравнить. Сравнивать себя с настоящими святыми очень невыгодно. Оказывается, что я плох.   Поэтому я сравниваю себя с теми, кто, как мне кажется, плох: «Какие все плохие, а я хороший по сравнению с ними».

- А почему Христос более других обличал фарисеев, ведь вокруг него были грешники очень разные?

А потому что это самое опасное. Первая заповедь блаженства «блаженны нищие духом, яко тех есть Царство небесное». Вот, например, почему средний класс - самая сложно восприемлющая веру прослойка? Потому что есть именно такая самодостаточность, когда проблемы, которые есть у бедных, они для себя решили, а проблемы богатых их не касаются. Когда же ты пришел в церковь, ты уже научился исповедоваться причащаться, знаешь, как надо креститься, когда наклонить голову, как войти, как уши держать. Ты уже все схватил, ты самодостаточен, ты спасен. Это страшно опасно. Даже если ты находишься в церкви - ты находишься не в состоянии нищеты духовной. Ты считаешь, что у тебя все есть. Как у среднего класса. Такой знаете церковный средний класс. Только не с материальной точки зрения, а с духовной. Ты какое-то богатство стяжал духовное, формы все освоил, но любить не научился, смиряться не умеешь.

Лучше всего логику фарисейства мне показал архиепископ Алексей Орехово-Зуевский наместник Новоспасского монастыря, рассказав анекдот. Стал волк христианином, ходит и говорит всем: «Простите, благословите». Идет мимо заяц, он ему: «Здравствуй заяц», тот: «Здравствуй волк». «Ну ты меня прости заяц, я был не прав». «Бог тебя простит волк». Идет дальше   навстречу ему гусь, он говорит: «Ну ты меня прости гусь, я может быть когда-нибудь был не прав, родственников твоих обижал и еще что-то». Гусь ему: «Шшш». Волк ему говорит: «Гусь ну ты не гневайся я все-таки так вот и так, прости меня, я теперь другой стал, я христианин». А гусь опять «Шшш». Волк взял его и съел. Ему говорят: «Ты что, волк, ты же христианином стал», а тот: «А что он на святого шипит?»

Источник:

http://www.pravmir.ru/

«Лучше хорошей жены ничего не бывает на свете. И ничего не бывает страшнее жены нехорошей», — писал древнегреческий поэт Гесиод. Прав ли он? Неужели действительно самое горькое в жизни человека — неудачное супружество?

Люди приходят в церковь со своими проблемами, скорбями, горем, радостью… И, должен сказать, что подавляющее большинство этих проблем связано с жизнью человека в семье, с отношениями между мужем и женой, между детьми и родителями, тещей, свекровью и т.д. Ведь любой согласится: если здесь что-то не в порядке, то оказывается не в порядке вся жизнь.

Прежде чем стать священником, я работал в школе учителем русского языка и литературы. В предпоследний год моего учительства мне было предложено провести в одном из старших классов факультативный курс «Этика и психология семейной жизни». Курс был новый, но не было никаких конкретных методик и программ, учителю предлагалось самому решить, о чем и как говорить с детьми. Я взялся за дело с большим интересом и, признаться, с большой самонадеянностью. Казалось — все ясно. Классическая литература, которой я занимался, предлагала такое обилие материала, такое множество ситуаций! Достаточно познакомить с ними старшеклассников, грамотно построить обсуждение, и эти уроки никого не оставят равнодушными. Ничего хорошего у меня, однако, не вышло. Школа наша была по тем временам довольно либеральной, и в конце учебного года мы проводили среди учеников анонимное анкетирование, где среди прочего предлагали им выставить оценки учителям по всем преподаваемым предметам. Так вот мне за этот курс почти все ученики выставили двойки. И это вовсе не потому, что они ко мне плохо относились, ведь эти же самые дети поставили мне пятерки за преподавание литературы. Просто мне дали понять, что взялся не за свое дело.

Тогда было очень грустно и непонятно, почему то, что предполагалось быть таким интересным, оказалось вовсе неинтересным. Однако теперь, мне кажется, все понятно. Есть один самый важный на свете вопрос — вопрос о смысле человеческой жизни. Все остальные жизненные вопросы решать надо в связи с этим, главным.

Я думаю, что любой вопрос мы только тогда можем решать по-настоящему, когда станем рассматривать его в контексте более важных вопросов о том, ЧТО ЕСТЬ ЧЕЛОВЕК, В ЧЕМ ЕГО ПРИЗВАНИЕ, ДОСТОИНСТВО, ЧТО ВОЗВЫШАЕТ ЧЕЛОВЕКА И ЧТО, НАОБОРОТ, ЕГО УНИЖАЕТ, и т.д.

И уже с этой высоты становится понятной роль семьи.

Если семья является чем-то самоценным, то это одно, а если семья является частью какого-то более широкого служения человека в жизни, то ее роль становится совсем иной. Поэтому, повторю, прежде чем говорить о семье, нужно говорить о смысле человеческой жизни.

Господь Иисус Христос сказал: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6:33). То есть все остальное, все земные проблемы решатся, если человек главным усилием своей жизни сделает поиск Царства Божия и правды Его. Об этом же, но немного по-другому говорил Серафим Саровский: «Цель человеческой жизни — стяжание благодати Святого Духа». На первый взгляд, это совсем другой ответ, но на самом деле Царство Божие и есть Царство благодати Святого Духа, пребывание в благодати Святого Духа. «Царство Божие внутрь вас есть» (Лк. 17:21), — говорит Господь, а Оно тогда в нас, когда в нас пребывает благодать Святого Духа. Уже в этой земной жизни мы соприкасаемся с Царством Божиим.

Есть в православном богословии такое понятие — «обожение». Это такое соединение с Богом, когда Человек и Бог становятся единым целым — человек пребывает в Боге и Бог в человеке. Прекрасно выразил суть этого состояния апостол Павел: «И уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал.2:20). Вот та высшая цель, к которой может стремиться любой из нас.

И все-таки, что это такое — обожение? Как может человек соединиться с Богом? Ключ к пониманию находим у апостола Иоанна Богослова: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4. 16). Поэтому обожение и есть такое состояние, когда любовь становится господствующей в человеке. В какой мере человек научится любить, в той мере он пригоден для вечности. Если любовь не стала главным содержанием человеческого сердца, главным содержанием его души, то нечего делать ему в вечности. Не потому, что его туда не пустят, но потому, что ему самому там нечего делать. Как человеку с расстроенным зрением нельзя смотреть на яркий свет и он вынужден ходить в темных очках, так же и человеку, не способному любить по-настоящему, болезненно, невозможно находиться в области того Света, Который есть Бог, есть Любовь.

Выходит, главная задача человека в этой земной жизни — НАУЧИТЬСЯ ЛЮБИТЬ. А значит, ценность приобретает все то, что способно его этой любви научить, то есть каждый эпизод человеческой жизни, каждая ситуация, каждое событие, каждая встреча — это и есть, с одной стороны, урок для человека, а с другой, в то же время и экзамен, потому что именно здесь мы проверяем, насколько по-настоящему научились любить. И самым строгим, самым лучшим экзаменатором здесь становится для человека семейная жизнь.

Чем дальше человек находится от нас, тем легче проявлять к нему любовь. Не так трудно совершать добрые дела, говорить слова любви человеку, с которым встречаемся время от времени. Чем человек становится ближе, тем делать это уже сложнее. Каждый стремится выглядеть перед другим в выгодном для себя свете, стараясь прикрыть негативные стороны, не выставлять их напоказ, а близкие нам люди оказываются перед нами наиболее открытыми, все их недостатки высвечены, потому-то их гораздо труднее терпеть и прощать.

Любить дальнего гораздо легче, чем любить ближнего. Но любовь к дальнему не может быть глубокой. Получается странный парадокс: семья должна быть основана на любви ее членов друг к другу.

И любовь здесь должна расти и совершенствоваться. Но в то же время именно в семье она подвергается исключительным испытаниям. Никакая лютая ненависть не сравнится с той, которая порой царит между членами семьи, утратившими любовь. Очень метко заметил Герцен: самое свирепое животное в своей норе со своими детенышами бывает кротким и ласковым; человек же, наоборот, именно в своей семье становится хуже самого свирепого животного. Слава Богу, так бывает не всегда, но все-таки часто. Почему?

И снова повторим Гесиода: «Лучше хорошей жены ничего не бывает на свете, и ничего не бывает страшнее жены нехорошей». Оговорюсь, чтобы не обидеть женщин: если бы это был не поэт, а поэтесса, то слова звучали бы так: «Лучше хорошего мужа ничего не бывает на свете, и ничего не бывает страшнее мужа нехорошего». Не так складно, но так же верно.

То, что я говорил до сих пор, относится к любой семье, а мы теперь поговорим о том, что в корне отличает православную семью от неправославной. Давайте представим себе, что кому-то пришлось жить с такой женой или с таким мужем, страшнее которых нет ничего на свете. Что делать? Разводиться? Чаще всего люди так и поступают, тем более что сейчас это сделать довольно легко. Если в давние времена развод был связан с какими-то очень большими проблемами, сложными даже чисто технически, то сейчас такие проблемы сведены к минимуму.

В Православной же Церкви все иначе. Раз женился — живи. Жена у тебя плохая, страшнее нее нет ничего на свете, а ты живи с ней! Трудно? Конечно. В подтверждение можно и Священное Писание привести. В Книге Притчей Соломоновых, например, говорится: «Лучше жить в углу на кровле, нежели со сварливою женою в пространном доме» или: «Лучше жить в земле пустынной, нежели с женою сварливою и сердитою» (Пр. 21:9 ? 19). И тем не менее, Господь Иисус Христос категорически запретил развод. Единственное условие, по которому развод возможен, это если один из супругов не верен другому, прелюбодействует. И то не потому разрешил, что эта причина является уважительной для развода, а потому что развод фактически уже состоялся — измена сама разрушает брак. Достаточно трудно требовать от людей, чтобы они сохраняли то, чего уже фактически нет.

Что же делать, если жена, скажем, сварливая или муж алкоголик или деспот страшный? Как терпеть? Ведь когда люди женятся или выходят замуж, в большинстве случаев им представляется, что они любят друг друга; они совершенно не предполагают, ЧТО обнаружат в супруге после того, как поживут некоторое время вместе. Поэтому очень часто невеста, которая представлялась прекраснейшей женой в будущем, становится той самой нехорошей женой, страшней которой, по словам Гесиода, нет ничего на свете. Так как же быть, когда любовь умерла? Стоит ли мучить друг друга? И ради чего?

Снова вспомним слова апостола Иоанна Богослова: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4:16). И если я связан с каким-то человеком чувством долга, но в то же время любви к нему не чувствую, то это не значит, что ее и не будет. Хочу ли я, чтобы любовь появилась во мне или не хочу? С тем, что в семье нужна любовь, согласятся и верующие, и неверующие, а вот к тому, как быть, если ее не хватает, у них подход различный. Для неверующего: раз нет любви, надо разбегаться; а для верующего: раз нет любви, ее надо добиться, сделать все, чтобы она появилась.

Очень горько, невыносимо тяжело бывает человеку обнаружить что тот, кто стал самым близким человеком на самом деле совсем не близок, что от былых чувств не осталось и следа. Что делать? Сразу же следует для себя решить: как бы там ни было, но других вариантов нет и быть не должно. О них даже запрещено мечтать. Сам Господь тебя свел с этим человеком. На вопрос фарисеев «Позволительно человеку разводиться с женою своею?», Спаситель ответил: «Что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19:6).

Только Сам Господь может тебя разлучить с тем человеком, с которым свел, если увидит, что это нужно, и Он найдет способ изменить для этого что-то в нашей жизни. Наши же усилия должны быть направлены только на то, чтобы научиться любить своего супруга какой-то новой любовью, уже не той, которая была раньше. Ведь очень часто человек до брака любит не того, кто перед ним, а того, кого он создал в своем воображении, и того, кем тот пытался казаться. А теперь обнаруживается, что это другой человек, и этого другого человека нужно любить, а любви-то и нет. Вот какую любовь нужно просить у Бога.

В связи со сказанным мне вспоминается один мой знакомый. Несколько лет назад он женился. Человек верующий, православный, и жена у него верующая. Все у них было, как положено: и влюбленность была, и даже перед тем, как расписаться и обвенчаться, они ездили к старцу брать благословение. А потом, когда брак состоялся, в семье сложилось все, как описано выше, и мой знакомый от всего сердца мог бы повторить слова Иисуса сына Сирахова: «соглашусь лучше жить со львом и драконом, нежели жить со злою женою» (Сир.25:18) Спустя год я его спросил: «Как дела в семье?» Он ответил: «Лучше не спрашивай — так тяжело! Ничего у нас не клеится». Интересуюсь: «Насчет развода были мысли или нет?» Он отвечает: «Если бы я был неверующим, неправославным, то даже вопроса не возникло — разошлись бы». Он даже рассмеялся: «С такой радостью разошлись бы! Но ведь мы венчаны — нельзя!»

И что вы думаете? Прошло несколько лет, и сейчас у них очень хорошая семья. Все эти нестроения преодолелись, они сумели понять друг друга, Господь открыл им какие-то новые источники любви, и сейчас там и речи не идет ни о каком разводе. Есть дети. Конечно, наверное, проблемы возникают, как и у всех время от времени, но в общем-то они уже понимают, что друг без друга не смогут. А ведь посмотрите, на самом деле их сдержало только осознание христианского долга, понимание, что если тебя Господь связал с этим человеком, то ты теперь за него отвечаешь и никуда от ответа не убежишь. Я думаю, что если бы именно такое отношение к браку было у всех людей, сколько бы семей сохранилось!

Создавая семью, воистину «семь раз отмерь, а один отрежь», но если ты «отрезал», то уже все: теперь ты знаешь, что, как бы там ни сложилось, жить с этим человеком тебе придется всегда. Ты можешь добиваться, чтобы в тебе снова появилась любовь. И она появится, если просить у Того, Кто Сам есть Любовь.

Продолжая разговор, я хотел бы посмотреть на вопрос с еще одной стороны.

Несколько лет назад я случайно посмотрел по телевизору одну из бесед ныне покойного профессора Ю. Лотмана. На меня большое впечатление произвел рассказ о том, как воспитывались в девятнадцатом веке русские мальчики из дворянских семей. Что было для них самым страшным?

Оказывается, самой страшной была перспектива прожить жизнь, не совершив ничего выдающегося, прожить заурядно. Жизнь должна быть яркой и неповторимой. Возможно, такие настроения были не у всех, но все же они были типичными для большинства дворянского юношества.

Хорошо ли это с христианской точки зрения?

Как посмотреть… С одной стороны, это выглядит гордостью и тщеславием. Но ведь совсем не обязательно смотреть с этой стороны. Не лучше ли вспомнить о том, что мы призваны жить для Славы Божией. А что это такое, Слава Божия? Мне особенно по душе определение, которое дал святой мученик Ириней Лионский: Слава Божия — это человек, живущий полной жизнью.

Иначе говоря, чем большего совершенства достигает человек, тем более верен он Тому, Кто сказал: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф.5:48).

Стремление к совершенству… Многим ли из нас оно присуще? Много ли мы делаем, чтобы жажда совершенства пробудилась в наших детях? Когда я спрашиваю об этом на исповеди, чаще всего наталкиваюсь на непонимание. Как же мы позорно занизили планку своего духовного роста!

Если человек те дарования, что дал ему Бог, развивает в полную меру, это и есть Слава Божия. Когда-нибудь каждый из нас предстанет пред Господом и узнает, чего Господь ожидал от него, увидит ту меру, в которую должен был вырасти, и как же горько будет нам обнаружить разницу между тем, кем мы стали, и тем, кем могли бы стать, а точнее — должны бы стать.

Если же у человека пробудилась такая спасительная жажда, с чего начать ему свое «восхождение»? Прежде всего — с самопознания. Научиться видеть себя таким, какой ты есть.

А на этом пути семья — самая великолепная школа. Психологи пишут, да и по своему опыту мы знаем, что человек практически никогда, за редким исключением, не бывает тем, что он есть на самом деле. Еще Шекспир сказал, что весь мир театр, а мы в нем актеры, и это действительно так. Человек все время играет какую-то роль, и даже не одну: одну — с друзьями, другую — на работе, третью — с соседями. И это вовсе не всегда лицемерие!

И наедине с самим собой он играет роль. А вот разобраться, чем на самом деле является человек, часто не могут не только окружающие, но и он сам. Это знает лишь Бог. И еще… семья! Потому что в семье человек долго играть не может. Здесь он в конце концов проявляется тем, кто есть в действительности.

Так вот, если ты действительно хочешь знать себе цену, понять, чего ты стоишь на самом деле, не раздражайся на то, что говорят жена и дети, — ибо они тебе дают истинную оценку, они действительно знают, чего ты стоишь. Конечно, бывает очень обидно, и гордый обижается: для всех он пророк, а в своей семье не пророк. Но если человек действительно стремится к совершенству, то должен понять: именно в семье ему укажут, над чем ему еще надо работать. Тот опыт, который человек получает в семье, бесценен.

Православное учение говорит, что человечество в том виде, в каком оно есть сейчас, — падшее, что люди повреждены, несовершенны. Эта наша поврежденность выражается, среди прочего, в разобщенности. В идеале человек должен быть в единении со всеми другими людьми, со всем миром, он должен воспринимать себя не как нечто самодовлеющее, а как часть единого организма. Быть единым не только со всем человечеством, но, более того, и со всей природой — с растительным и животным миром, живым и даже с неживым, потому что мы действительно составляем единое целое.

Это ни в коем случае не ведет к растворению нас в окружающем мире. Здесь некая прекрасная антиномия. С одной стороны, человек сохраняет неповторимость своей личности, с другой — чувствует свое единение со всем сущим. Именно грехопадение привело к разобщенности, и, может быть, трагедия мира состоит в том, что люди перестали воспринимать себя единым целым друг с другом, единым целым со всем творением. В Евангелии от Иоанна говорится, что Сын человеческий пришел, чтобы «рассеянных чад Божиих собрать во едино» (Ин. 11:52). И опять же в Евангелии от Иоанна в 17-й главе Господь молится Отцу об оставляемых Им учениках: «Да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин. 17:21).

Именно в единении — спасение. Не во внешнем каком-то единении, а действительно в таком единении, когда чужая радость становится твоей радостью и чужая боль становится твоей болью. Ты уже не мыслишь себя чем-то отдельным не только от твоих современников, но и от прошлого, и от будущего. И таким организмом, призванным к объединению людей, является Церковь. Здесь, за Божественной литургией мы все причащаемся из единой чаши единого Тела Христова, единой Его Крови для того, чтобы в этом Таинстве соединиться с Богом и друг с другом в Боге.

Иногда забывают об этом единении, о том, что оно является призванием человека. Но как раз семья, где муж и жена действительно плоть единая, и есть первая ступень такого объединения. Идеал единения, идеал любви — это когда двое становятся единым целым. Семья и есть тот организм, в котором две личности, два существа, бывшие изначально чужими друг другу, становятся единым целым, с единым сердцем, с едиными мыслями, с общей радостью и общей болью, по образу Святой Троицы, при этом не утрачивая своей личной неповторимости, но сохраняя ее, обогащая и дополняя друг друга. Это гармоничное целое и есть самое прекрасное, что может быть на свете. И в основе этого лежит любовь.

Любой разговор о Боге, о вере, о жизни верующего человека — это разговор о любви. Мы говорим о любви Бога к человеку — Любви распятой и воскресшей; о любви человека к Богу — любви покаянной и благодарной; о любви человека к человеку, которая является образом отношений между человеком и Богом.

Именно так: на первый взгляд, размышления о семье — размышления о любви человека к человеку. Но любая земная любовь, в том числе и супружеская — образ тех отношений, которые должны сложиться между Господом и человеком. В службе Таинства брака читаются слова апостола Павла, напоминающие о том же. Особенно же ярко и поэтично говорится об этом в ветхозаветной Песне Песней. Но сейчас я хотел бы подойти к вопросу совершенно с иной стороны. Далеко не все люди имеют опыт общения с Богом, зато подавляющее большинство взрослых людей любят или любили кого-то и были любимы кем-то. Здесь опыт у человечества гораздо богаче. И, может быть, именно этот опыт, опыт человеческой любви, приоткроет нам возвышенную тайну Любви Божественной.

Всех, кто любит или любил (я говорю о человеческой любви), я попросил бы вспомнить, с чего эта любовь начиналась. Сейчас наша речь идет не о любви безответной, неразделенной, а о взаимной, той, которая лежит в основе каждой счастливой семьи. Я бы предложил счастливым, любящим друг друга супругам вспомнить, как случилось, что между ними возникла любовь. Уверен, что мы практически не обнаружим таких случаев, когда любовь родилась одновременно в двух сердцах. Наверное, и такое бывало, но исключительно редко. Почти всегда сначала любит кто-то один, другой же — либо равнодушен к этому человеку, либо даже не догадывается о его чувстве. Когда, в конце концов, и он, другой, ощутит в себе любовь к первому, то это будет ответное чувство. Короче говоря, сначала полюбит один, а потом, в ответ, полюбит его другой. Надо заметить в скобках, чаще всего инициатива в любви принадлежит мужчине, а женщина, узнав о ней и оценив ее, тоже отвечает любовью. Или не отвечает. Тогда любовь остается безответной. Но при этом она, если это настоящая любовь, не исчезает, а продолжает ждать и надеяться. Мы сами знаем примеры, и об этом написано множество книг, когда люди вступали в брак, не имея взаимной любви, когда один уступал чувству другого и создавалась семья. Люди годами жили вместе, и один (одна) терпеливо и преданно продолжал любить другого, с другой же стороны не было ничего, кроме доброжелательного отношения и уважения, а иногда и полного равнодушия.

Есть ли смысл в таком браке? Не обречена ли любовь, не скрепленная ответным чувством, на угасание?

Конечно, всякое бывает, но все же (и таких случаев немало) долгая и преданная любовь одного из супругов делает свое дело, пробуждая к ответной любви сердце, казалось бы, неспособное к ней.

И порой эта «вторая» любовь становится не менее сильной и пламенной, чем та, ответом на которую она явилась.

И вот все это очень похоже на наши отношения с Господом.

У людей на вопрос, почему ты полюбил его, один человек из двух почти всегда ответит: потому что он (она) полюбил меня. Но есть отличия. Иногда первыми любим мы, иногда — нас. Любовь же человека к Богу — ВСЕГДА ответ на любовь Бога к человеку. И часто эта Любовь остается долгое время безответной и неразделенной, а порой и неизвестной любимому. Бог любит человека, а человек не знает об этой любви или, даже узнав, не верит в нее, не ценит ее, остается к ней равнодушным. А Бог продолжает любить и ждать. И Любовь Его сильнее, пламеннее, терпеливее и постояннее самой сильной человеческой любви!

Как радостно осознавать это! Когда мы время от времени ощущаем в сердце прилив любви к Богу, когда усиливается в душе стремление к Истине, Добру, Вечной Красоте, как восхитительно осознавать, что это лишь слабое отражение Божией любви к нам, что мы никогда не полюбили бы Бога, если бы Он прежде не возлюбил нас. «Не вы Меня избрали, а Я вас избрал…» (Ин. 15:16), — говорит Христос Своим ученикам, которыми являемся и мы. «В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас…» (1 Ин. 4:10), — созвучен Своему Учителю Иоанн Богослов.

Существуют в мире, в котором мы живем, самые разные законы. Я имею в виду не юридические законы, а закономерности, на которых строится вся жизнь. Ну, например, существуют физические законы: притяжения, всемирного тяготения и т.д. — мы все их помним со школы. Существуют математические законы, биологические, химические. Каждая наука занимается тем, что эти закономерности открывает. И уже знание этих законов помогает людям правильно вести себя и не нарушать их. Если, например, я захочу пойти погулять, понятно, что с балкона пятого этажа я этого делать не буду, потому что знаю, что сработает известный закон, и прогулка закончится после первого шага. Только совершенно безумный человек может понадеяться, что закон не сработает.

Благодаря науке многие такие законы уже известны, многие будут когда-нибудь открыты. Но есть еще законы духовные. И Церковь эти законы знает. Божественное Откровение и есть, среди прочего, Откровение об этих законах. Тот, Кто создал землю, материальный мир и духовный, Он же нам и раскрыл закономерности, на которых строится и материальная, и духовная жизнь, а наша проповедь — это попытка, усилие донести их до людей. Беда заключается в том, что законы духовной жизни не так очевидны, как законы, о которых мы только что говорили — физические, химические, математические. Ведь мир духовный — мир таинственный, поэтому действие этих законов бывает, во-первых, повторю, не очевидно, а, во-вторых, не мгновенно. Вот если, допустим, я с пятого этажа шагну с балкона, то закон сработает сразу и очевидно. А если я нарушу какой-то духовный закон, то результат будет замечен не сразу. Именно поэтому у человека может создаться иллюзия, что этого закона или вообще нет, или он просто не действует.

И вот тут-то человеку можно опереться только на веру, на доверие Богу, Который говорит: так будет. И еще на опыт. Достаточно внимательно посмотреть на опыт человечества, на близких наших, на знакомых, на тех, о ком мы читаем в книгах, на исторические личности, и мы увидим, что законы эти действуют неукоснительно.

Таких законов немало, но мне хочется в заключение нашего разговора о семье особенно заострить внимание на таком правиле: «Блаженней дающий берущего» или «Блаженнее давать, нежели принимать» (Деян. 20:35).

Блаженней значит счастливей. Хотя слова «счастье» и «блаженство» не совсем синонимы, но все-таки эти понятия очень близки. То есть тот, кто дает, счастливей того, кто берет.

В более широком смысле, «давать» означает «служить». Сам Господь сказал: «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мф.20:28). И когда Он умывает ноги Своим ученикам, то дает нам пример, как надо строить свои отношения с другими: не ждать, чтобы тебе служили, а самому служить.

Разумеется, это не так просто. Мы хотим и ждем, чтобы служили нам, чтобы заботились о нас, помогали нам.

Ведь мы уже говорили о том, что человеческая природа падшая, то есть поврежденная со времен грехопадения. И одно из проявлений этой падшести заключается в том, что человек чаще всего бывает эгоистичен, он больше настроен на то, чтобы ему служили, а не на то, чтобы самому служить. И вот снова возвращаемся к семье. Семья — это как раз и есть тот организм, члены которого служат друг другу. Если я смотрю на семью как на то, что доставляет мне определенное удобство, преимущество, комфорт — то есть служит мне, — моя семья будет несчастной. Если же семья — это объединение тех, кто намерен не брать себе, а отдавать себя, — то здесь возможно подлинное счастье.

Мне вспоминается такой забавный случай: когда меня рукополагали в диаконы, у меня на правой руке было кольцо. Я тогда еще не знал, что в Православной Русской Церкви не принято священнослужителям носить обручальные кольца, и поэтому свое кольцо не снял. И уже в алтаре, после того, как произошло рукоположение, и меня поздравляли с ним, Владыка Ювеналий указал мне на кольцо и сказал: «У нас в Русской Православной Церкви есть такая традиция, что священнослужители не носят колец». Несмотря на его замечание, я почему-то не догадался снять кольцо сразу. Думал: сниму после службы. Но после службы как-то забыл об этом. И вот уже хожу в подряснике, такой счастливый — сбылось самое заветное желание! А это было в Новодевичьем монастыре. И вот входит туда какая-то иностранная группа туристов, и я тут же стою рядом. Экскурсовод что-то говорит, говорит не по-русски, а потом вдруг подходит ко мне, указывает на мое обручальное кольцо и спрашивает: «Скажите, пожалуйста, почему у вас, православных, принято обручальное кольцо носить на правой руке, а у нас, католиков, на левой? Ведь именно левая рука идет от сердца!» Я, конечно, внутренне посетовал на себя, что вовремя не догадался снять кольцо. Но тут надо было как-то выкручиваться, и я выкрутился, может быть, не лучшим образом. Я сказал: «В браке человек должен давать. Поэтому кольцо на правой руке, ведь обычно даем мы правой».

Туристам мои слова очень понравились, хотя ответ, возможно, и был не очень умным, ведь берем-то мы тоже правой рукой. Тем не менее, в данный момент это сработало. Я, конечно, кольцо тут же снял, пока кто-нибудь еще каких вопросов не задал. Но все же от этих своих слов не откажусь: действительно, в семье мы должны научиться отдавать. Замечательному подвижнику Георгию Задонскому один человек написал письмо, где жаловался, что его никто не любит. Георгий ответил: «А разве есть такая заповедь, чтобы нас любили? У нас есть заповедь, чтобы мы любили».

Конечно всем нам, и мне тоже, очень хочется, чтобы меня любили, но это — как получится, за это с меня особо не спросится, когда придет Суд всей моей жизни. А вот о том, как я любил, — спросится. Семья как раз и является тем местом, где есть возможность научиться любить. В одной древней молитве есть такие слова: «Господи, удостой меня понимать, а не искать понимания; утешать, а не искать утешения; любить, а не искать любви». Мне кажется — чудесные слова! В том-то наша и беда, что мы сетуем на то, что нас не понимают, мы ищем утешения, мы хотим любви, а Церковь, Христос нам говорят, что должно быть как раз наоборот: сам утешай, сам понимай, сам люби!

Протоиерей Игорь Гагарин

Когда мне приходилось участвовать в разрешении какого-нибудь семейного конфликта, то почти всегда я принимал сторону женщины (да простят меня мужчины) по двум причинам. Во-первых, женщины — немощнейший сосуд (1 Пет 3, 7), как говорит апостол Петр. Какой с нее может быть спрос? Если ты считаешь себя настоящим мужчиной и главой семьи, как ты мог довести ситуацию до кризиса? Какой ты после этого хозяин? Во-вторых, наши мужчины действительно иногда очень недостойно и несправедливо обращаются со своими женами.

Один композитор, певец, побывав с гастролями в Америке, рассказывал мне: «Вы не представляете, какие там некрасивые женщины. Любая из наших девушек там могла бы быть актрисой кино, фотомоделью. У нас самые красивые женщины, но мы их совершенно не ценим. Женщины в России очень быстро стареют (в отличие от западных). Они загнаны работой, бытом и тяжелой жизнью». Этот человек поведал, что сам по молодости не жалел жену, не понимал, как тяжела женская доля: ведение хозяйства, воспитание детей... У них в семье много лет не было стиральной машины, жене приходилось стирать вручную. Но потом он понял, что не жалеть жену — это значит наносить вред своему семейному счастью и самому себе, и стал всячески стараться помочь ей и порадовать ее.

Говорят, что к жене нужно относиться как к лошади. Кажется, что звучит это грубо, но, если разобраться, многие мужья даже так к своим женам не относятся. Ведь лошадь, чтобы она работала, нужно кормить, поить, холить, выгуливать. Лошадь нельзя загонять, иначе она надорвется и не будет тебе служить. И вообще, это очень тонкое, прихотливое животное. Недаром именно лошадь в крестьянских семьях была первой кормилицей. Самых бедных крестьян называли безлошадными, то есть не имеющими даже одной лошадиной силы.

Наши ко всему привыкшие женщины пользуются большим успехом за рубежом, это так. Существуют целые службы, Интернет-сайты «Замуж за иностранца». Мужское население России катастрофически уменьшается. А, например, в Германии мужчин больше, чем женщин. Не говоря уже о том, что наши девушки красивее, добрее и не испорчены идеями эмансипации. Вот так мы теряем наших женщин.

А.Ильин, автор книги «Женское счастье», пишет:

«Когда в Германии я спросил, почему русские женщины так популярны, мне рассказали про одну русскую жену, которая не покинула мужа, когда у него случился серьезный перелом ноги.

— И что? — ничего не понял я.

— Она не ушла от него, — повторили мне.

— Ну и что? Ведь я спросил, почему вы любите русских женщин. А вы мне рассказываете про переломы!

И тут я начал соображать, в чем дело. Дело в эмансипации и в том, что с больным мужем жить очень трудно и очень убыточно. И гораздо рациональней — не жить. А наши жены — хоть с парализованным алкоголиком»1.

Задам несколько риторических вопросов. Много ли вы видели женщин, которые после тяжелой рабочей недели отдыхали бы на рыбалке, охоте или с друзьями за пивом? Мужики — сплошь и рядом. Кто берет детей после развода и потом растит, кормит, ставит на ноги? И наконец, кого больше в храме на службе: мужчин или женщин? На этом остановимся немного подробнее.

Однажды на радиостанцию «Радонеж» позвонила женщина и сказала: «Вся надежда России на ответственных православных мужчин». И отец Димитрий Смирнов, который вел тогда передачу, ответил примерно следующее: «Да где вы видели этих ответственных православных мужчин? Я двадцать пять лет служу в церкви, являюсь настоятелем нескольких храмов и могу сказать: если тебе что-то обещает мужчина, то, как правило, не делает. У нас все держится на женщинах, вот они действительно ответственные». Есть известное выражение: «Белые платочки спасли Церковь во время советской власти».

Да, у нас крайне мало мужчин. Очень маленькая средняя мужская продолжительность жизни и высокая смертность. А знаете почему? Потому что у нас в России огромное количество мужчин умирает от алкоголя и других пороков. В сотни раз больше, чем женщин. Здесь есть о чем задуматься.

Все это я говорю вовсе не для того, чтобы унизить мужчин и провозгласить всеобщую эмансипацию женщин. Мужчина и женщина созданы Богом как два совершенно родных существа. Друг без друга они жить не могут. Мужчина и женщина призваны дополнять друг друга. Бог создал Адама и Еву только для одного — для любви. И мы также призваны любить и беречь друг друга.

Иногда православные (да и не только) мужья рисуют идеал жены, матери таким образом. Жена сидит дома, воспитывает детей, ведет домашнее хозяйство, нигде не работает и ждет мужа, готовя ему вкусный ужин. Этот образ взят из дореволюционного времени, когда в основном так и было. Муж кормил семью, жена хранила домашний очаг. Но вспомним, какими были уклад жизни и система образования до революции. Образование было раздельным. Мальчики и девочки учились отдельно и в гимназии, и в других учебных заведениях. Притом юношей учили мужским специальностям (например, в Инженерном корпусе), а девушек учили женским занятиям: быть женами, вести хозяйство (к примеру, в Институте благородных девиц учили языкам, музыке, танцам, рисованию и другим предметам). Даже среди представителей таких профессий, как врач, учитель, женщины встречались очень редко. Только с конца XIX века женщинам было разрешено поступать вольнослушательницами или студентками в некоторые университеты. Подавляющее большинство женского населения вообще не работало, а лишь вело хозяйство и растило детей.

Переносить категории царской России в наше время — значит сбрасывать со счетов девяностолетнюю послереволюционную историю, когда женщины учились во всех вузах наравне с мужчинами. К сожалению, возврата к прошлому нет. Для этого пришлось бы полностью перестроить бытовую и образовательную системы.

Конечно, для матери, жены на первом месте должна стоять семья, и реализовывать себя она должна не в ущерб семье. Но требовать от женщины, чтобы она полностью отдавала все силы и время мужу и детям, тоже нельзя. Труд хозяйки подчас незаметен, но очень тяжел. И в этом труде нужна бывает иногда какая-нибудь отдушина. Кому-то хочется завершить образование, кому-то работать с небольшой нагрузкой, чтобы не потерять квалификацию. И хорошо, когда это можно осуществить. Но, опять же, это не всегда обязательно. Некоторые мамы прекрасно себя реализуют, занимаясь с собственными детьми, обучая их рукоделию или музыке. Сколько семей, столько и ситуаций. Но задача мужа не отметать желание жены иметь занятие, кроме ведения хозяйства, как блажь, а по возможности помочь ей в этом.

Еще немного поругаю наших мужчин. Когда мы ухаживали за нашими будущими женами, то уделяли им много времени, говорили комплименты, дарили цветы. Часто ли мы делаем это сейчас? Неужели они этого не достойны? А ведь как это замечательно: купить хотя бы один цветок и подарить как-нибудь просто так, не в праздник, а просто потому, что сегодня, например, воскресенье. А когда мы в последний раз водили любимую в театр, музей, на концерт? Или гуляли вместе, ведя душевную беседу? Как хорошо иногда, уложив детей, приготовить что-нибудь вкусное и посидеть, поужинать вдвоем. Такие счастливые минуты любви способствуют укреплению и обновлению отношений. Супруги как будто возвращаются в то время, когда были женихом и невестой или праздновали свой медовый месяц.

 Священник Павел Гумеров