«Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими». (1Ин 3:1)

Возлюбленные христиане!

Вспомним святое Крещение и высочайшую Божию милость, оказанную нам тогда. Сделались мы тогда детьми Божиими. Слава Богу за это! Но от детей требуется, чтобы они родителям подобны были: «Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух» (Ин 3:6). Потому должно и христианам, как от Бога рожденным, уподобляться Богу. Так покажем делом, что мы — чада Божии. Свят Бог, — будем святы и мы. Праведен Бог, — будем праведны и мы. Благ Бог, «ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф.5:45), — будем благими и мы, и сотворим благое друзьям и врагам нашим, любящим нас и ненавидящим нас.

Милосерден Бог, — будем милосердны и мы, и окажем милость бедствующей братии нашей. Бог ненавидит грех, — возненавидим и мы всякий грех и от всякого греха отвратимся. Любит нас Бог, — возлюбим и мы друг друга. Прощает Бог согрешения нам, когда каемся, — простим и мы согрешения людям. К этому призывает нас апостол Христов: «Подражайте Богу, как чада возлюбленные» (Еф.5:1). Если такие нравы покажем в себе, то истинными чадами Божиими будем, и наследие, и все блага, чадам Божиим обещанные о Христе Иисусе, Господе нашем, получим. Аминь

Свт. Тихон Задонский

Стихотворение безвестной монахини Новодевичьего монастыря, записанное Мариной Цветевой

Чтобы в жизни ни ждало вас, дети, -
В жизни много есть горя и зла.
Есть соблазна коварные сети,
И отчаянья жгучего мгла.
Есть тоска невозможных желаний,
Безнадежный, нерадостный труд
И расплата годами страданий
За десяток счастливых минут.
Все же вы не слабейте душою,
Коль придет испытаний пора.
Человечество живо одною
Круговою порукой добра.
Где бы сердце вам жить не велело –
В шумном свете иль в сельской тиши -
Расточайте без счета и смело
Вы сокровища вашей души.
Не ищите, не ждите возврата,
Не смущайтесь насмешкою злой.
Человечество все же богато
Лишь порукой добра круговой.
Где бы сердце вам жить не велело –
В шумном свете иль в сельской тиши –
Расточайте без счета и смело
Все сокровища вашей души.

 

 

   

Старец Сергий ( Шевич, 1903 - 1987 ) - одна из самых ярких фигур русского церковного зарубежья на Западе. Он переписывался с преподобным Силуаном и со знаменитым игуменом Харитоном с Валаама, был духовником Николая Бердяева, Владимира Лосского и знаменитого иконописца Григория Круга. Его учение было очень простым, конкретным, тесно связанным со своими евангельскими и святоотеческими истоками, глубоко укорененным в личном внутреннем опыте "жизни во Христе". Оно может оказаться полезным для всех верующих, стремящихся в рамках повседневности вести более глубокую жизнь.

Молитва – это дыхание. Молитва должна стать для нас абсолютным правилом. Мы должны молиться во что бы то ни стало, ибо это – вопрос жизни и смерти. Мы дышим не по собственной воле; мы не ищем поводов к тому, чтобы дышать; мы не обсуждаем необходимости дышать, мы не задаемся вопросом о целях дыхания. Мы знаем, что если перестанем дышать, то умрем. Без дыхания тело не может жить; без молитвы не может жить дух. Мы должны относиться к молитве как к чему–то абсолютному, что не подлежит обсуждению. Нужно сказать себе: “Это так, и все тут”. Мы должны установить себе молитвенное правило, которого будем придерживаться во что бы то ни стало. Нет молитвы без усилия. Главное: когда молитва не идет, нельзя бросать ее, нужно упорствовать.

Молитва – это как свет, который освещает все и который позволяет нам лучше разглядеть глубины своей души. Молиться нужно прежде всего о покаянии, о сокрушении, о смирении. Сосредоточиться на богослужении и лучше воспринимать службу мы можем благодаря Иисусовой молитве. Молитва должна стать необходимостью. Молитва должна связывать воедино все наше существо. Молитва – единственное средство, при помощи которого мы можем победить искушения.

Молитва – это язык иного мира. И мы рано или поздно должны будем перейти в мир иной. Когда мы собираемся переезжать в другую страну, нужно, чтобы мы умели говорить на ее языке. Молитва учит нас этому языку. Правило жизни: больше молиться и меньше рассуждать.

Говорить, что не имеешь желания молиться, - это безумие, это как если сказать, что не хочешь дышать. Это тяжкий грех.

Что очень важно для духовной жизни, так это постоянство, верность и регулярность в молитве. Духовная жизнь- это длительный труд. Нужно быть готовым всю жизнь бороться с “ветхим человеком”.

Вся сила для борьбы с грехом приходит от Бога, и получаем мы эту силу по молитве.

Молитва об усопших очень важна для них и для нас. В то же время она является исповеданием веры в то, что смерти не существует.

Есть вещь, которой нужно бояться как чумы, - это осуждение ближних. Нужно очень внимательно следить за тем, чтобы не осуждать других, так как этот грех всегда обращается против нас. Осуждение ближнего связано с гордостью, а гордость – это наш главный враг. От нее – все наши несчастья.

Все люди нуждаются в нашей доброте. Нужно не осуждать людей, а молиться за них, потому что они несчастны. Все люди больны. Нет ни одного, кто был бы духовно здоров. Каждый грех – это болезнь. Но даже если люди кажутся счастливыми, чувствуют себя хорошо, с точки зрения жизни вечной они больны. Их недуг в том, что они не знают Бога. Многие, кто не знает Бога, поражают нас своим добродетельным поведением. Очень часто нам оказывается до них далеко. Зачастую христиане бывают хуже других людей. Но эти другие люди не знают Бога, и их грех – в этом. Это самый значительный и самый тяжелый из грехов.

Крещение не избавляет нас механически от первородного греха, оно дает нам силы бороться. Бог предпочитает того, кто грешит и кается, тому, кто думает, что не грешит, и не раскаивается. Если в первые века христианства чудеса происходили чаще, чем теперь, то это потому, что они являлись самым подходящим средством для того, чтобы впечатлить и обратить язычников. В наши дни они уже не принесут такой пользы; сами чудеса стали, скорее, не внешними, а внутренними: самое большое чудо из тех, что бывают и которое совершается на протяжении веков у огромного числа христиан, не проявляясь при этом внешне никаким зримым образом, - это чудо полного преображения внутреннего человека Божественной благодатью.

Нужно изо всех сил стараться не впадать в гнев. Гнев изгоняет благодать. Благодать – как птица: спугнешь ее, и она улетит.

Нельзя переживать пост, как свод правил: это, в первую очередь, повод к тому, чтобы изменить свою жизнь. Все это дано нам, чтобы изменить свою жизнь. Все это дано нам, чтобы мы, по слову Писания, изменились.

Каждый день нужно проживать так, как будто он – единственный в нашей жизни.

Искать нужно смирения, а не святости, так как святость без смирения – лишь тщеславие. Ангелы, которые пали и стали бесами, обладали совершенством, поскольку были ангелами, но не имели смирения. Вот почему, обладая лишь совершенством, они стали бесами. Смирение – это самый краткий путь к спасению, без которого рушится все.

Болезнь может стать полезной для человека, преобразить его. Но она может принести и вред, если станет для человека единственным предметом безпокойства, и он будет думать только о ней.

Основа всего – это евангельское учение. Евангелие – это всеобъемлющая программа нашей духовной жизни.

Покаяние – это ключ к духовной жизни. Оно позволяет нам облечься в ту брачную одежду, без которой нас выставят вон.

Необходимо прежде всего думать о том, что на этой земле мы проездом, как на вокзале. Нам нужно сесть на поезд, но когда он приедет, мы не знаем. Когда мы уйдем из этой жизни, то оставим все. Надо прямо сейчас начинать думать о своей жизни там и о том, как мы предстанем пред Богом. В Писании сказано: «Помни о конце твоем, и вовек не согрешишь» (Сир. 7:39).

Мы должны непрестанно стремиться к Царствию Небесному. Нашей целью постоянно должна быть вечная жизнь.

Составлено по книге Жан-Клода Ларше «Старец Сергий»

...Слабым безпомощным ребенком родился я в мир, но Твой Ангел простер светлые крылья, охраняя мою колыбель. С тех пор любовь Твоя сияет на всех путях моих, чудно руководя меня к свету вечности.
Слава Тебе за каждый шаг жизни, за каждое мгновение радости;
Слава Тебе за нашу неутолимую жажду Богообщения...

Из Акафиста "Слава Богу за все!"
Этот акафист написал Митрополит Трифон Туркестанов в послереволюционные годы, который стал его духовным завещанием.
 

“Христос - вот наша радость, вот наше сокровище, вот наше - все!”

Авва Евгений

Тайна спасения. Беседы о духовной жизни

Архимандрит Рафаил (Карелин)

Сидящая Анастасия

 

  В моей жизни мне приходилось встречать людей, которые жили в атмосфере какого-то постоянного чуда, как будто физические законы, немощи человеческого тела, страсти, колеблющие душу, не существовали, как будто, если выразиться образно, для них не было самого притяжения земли. Таким человеком была Анастасия, которую в народе называли "сидящей Анастасией". Она говорила с людьми притчами и загадками, но сказанное ею сбывалось всегда. Ее подвиг превышал человеческие силы, как подвиг древних столпников. Если бы я не видел своими глазами, а только бы слышал об Анастасии, то в сердце своем сомневался бы, как, может быть, усомнятся и те, кто прочитают эти строки. Но есть еще в живых свидетели, люди, видевшие это явленное чудо на земле. Я не знаю, как она молилась, я даже не знаю точно, причащалась ли она, я только говорю о том, что видел сам и слышал от людей, достойных доверия, как, например, игумения Мария (Соловьева), жившая в селе Ахкерпи с несколькими монахинями после закрытия их монастыря. Это слова игумении Марии: "То, что скажет Анастасия, должно сбыться".

  Несколько десятков лет во дворе своего дома, под навесом, сидела, не вставая, эта подвижница. Зимой она укрывалась лишь длинной шалью. Спала она очень мало, обычно под утро, склонив голову к коленям. Ее почти всегда окружал народ. Некоторых она принимала с особой лаской и кормила из своих рук, а других встречала бранью и даже бросала в них камни. Она постоянно беседовала с теми, кто находился в мире, невидимом для наших глаз. Про нее рассказывали, что в молодости она была необыкновенной красавицей. У нее рано умерла мать и воспитывала ее мачеха, которая ненавидела падчерицу, завидуя ее красоте. Однажды Анастасию увидел гвардейский офицер и сразу же решил, что она должна стать его невестой. Очевидно, Анастасия ответила ему взаимностью и согласием, но точно не знаю. Он стал свататься к ней, но мачеха под всеми предлогами откладывала женитьбу и, наконец, заперев Анастасию в доме, сказала ему, что его невеста сошла с ума, что ее связали и увезли в больницу, что она признана неизлечимой и о свадьбе уж нечего и думать.

  Эта весть так поразила офицера, что он выхватил револьвер и застрелился тут же, у порога дома. Вышла Анастасия и увидела жениха своего мертвым. Тогда она и начала юродствовать. Залезла в хлев, где жили свиньи, и не выходила из него, питаясь помоями, которые приносили животным. Прошло время, и Анастасия приняла на себя необычайный подвиг: она села во дворе на низкую скамью и не вставала с этого места. Когда нужно было немного привстать, она упиралась руками в два камня, лежавшие около нее, но никогда не вставала на ноги. Прошли десятки лет, ноги под коленями как бы срослись, и она уже не могла ими двигать. В некотором роде такой подвиг труднее, чем столпничество, по крайней мере, столпник мог двигаться по площадке столпа, спать, опираясь на перила, сходить во внутреннюю комнату. Кроме того, обычно столпники полагали множество поклонов. Анастасия, сидя почти неподвижно, по всем законам природы должна была умереть в первую же зиму от переохлаждения, но ветер и снег, казалось, не действовали на нее, как на каменную статую.

  Однажды игумения Мария рассказывала, что она как-то пришла к Анастасии со своей родственницей. Анастасия молча сняла крест с родственницы, надела его на мать игумению и так повторила три раза. Вскоре эта родственница принесла игумении Марии огромное горе. Я не хочу рассказывать об этом подробно: быть может, эта женщина еще жива и давно раскаялась в своем поступке.

  Один мой знакомый - Лева Саакян, который теперь переехал в Ереван и преподает философию в институте иностранных языков, говорил мне, что, услышав об Анастасии, решил посетить ее и просил у матери 10 рублей, чтобы сделать ей подарок. Семья его в то время нуждалась, и мать запротестовала, но сын настаивал, и мать со слезами положила деньги на стол. Когда он увиделся со мной, то рассказывал, что мало что понял из слов Анастасии, но сам тон ее голоса был такой проникновенный и задушевный, что как бы согрел его. Прощаясь, он хотел положить около нее деньги, но она сказала: "Неси назад, а то у меня из-за этих денег будет скандал".

  Я несколько раз был у Анастасии и как же жалею теперь, что не бывал у нее чаще! Однажды тяжело заболела моя мать. Я пришел к Анастасии, рассказал о своем горе и просил, чтобы она помолилась о моей матери. Анастасия дала мне яблоко и сказала: "Пусть она съест его". Я вернулся домой с этим яблоком. Как легко было у меня на душе! Я ожидал чуда, и оно совершилось! Мать, съев яблоко, выздоровела в тот же день.

  Однажды я спросил у Анастасии, как мне спастись. Она ответила: "На Афон". Тогда дорога на Афон была совершенно закрыта, и я снова спросил: "А если я не попаду на Афон, то спасусь или нет?" Она ответила: "Не знаю".

  И вот наступило время, когда слова Анастасии, сказанные как бы в притче, исполнились. Архимандрит Зиновий (впоследствии митрополит) сказал, что Патриарх хочет рукоположить меня в священный сан и послать на приход в Лагодехи. "Какой ты выбираешь путь: белого или черного духовенства?", - спросил он. Когда я пришел к Анастасии, она встретила меня словами: "Через три дня ты искупаешься в большой ванне". После монашеского пострига я снова пришел к Анастасии. Было утро. Она сидела закутанная в шаль, как в саван, закрытая с головы до ног. Я окликнул ее по имени, она не ответила. Я сказал, что принял монашеский постриг, спросил, как мне теперь жить, - в ответ молчание. Я долго стоял около нее, но она даже не пошевелилась, как бабочка в непроницаемом коконе, в своей черной шерстяной шали. И я подумал: вот тебе ответ - будь таким же для мира. Но если это было благословение старицы, то я его не исполнил и до сих пор ежедневно меняю лучшее на худшее.

  Почти все люди, посещавшие Анастасию, рассказывали, как сбывались ее вещие слова. Говорили, что ее несколько раз посещал Патриарх Мелхиседек, но не знаю, так ли это. Патриарх сам был необычайной личностью. Митрополит Зиновий говорил о нем: "Его не понял мир".

  Рассказывали, что особенно много народа приходило к Анастасии во время войны, чтобы узнать о судьбе своих близких. Если она давала землю, то это означало, что человек был убит. Бывали случаи, когда в пост она давала посетителю мясо. Это смущало некоторых людей, но тем самым она приточно показывала, как мы держим свой внутренний пост, в каком состоянии наше сердце.

  Перешагнув порог дома, где сидела Анастасия, человек, казалось, из одного, привычного для него мира, попадал в другой, неведомый. Говорят, что когда у нее заболела сестра, Анастасия велела вынести себя из-под навеса под открытое небо и в течение четырех месяцев молилась, говоря: "Надо приготовить ей путь".

  Я уехал в Сухумскую епархию, а когда вернулся в Тбилиси, то мне сказали, что Анастасия умерла и похоронена на верхней стороне Кукийского кладбища. Я долго не мог узнать, где ее могила. Наконец одна прихожанка церкви святого благоверного князя Михаила Тверского, Вера, вызвалась показать мне это место. Вместе с иконописцем Виктором Криворотовым мы пришли на кладбище. Вера указывала нам путь среди могилок; одни из них были отмечены камнем или маленькой оградкой, а над другими стояли надгробия, как мраморные дома. Я просил Виктора зарисовать дорогу, но он сказал, что у него хорошая зрительная память и он и так запомнит ее. Мы пришли к могиле, на которой был водружен крест, и я почувствовал себя так же, как много лет тому назад во дворе Анастасии. У меня было такое чувство, словно я забыл обо всем окружающем меня, словно прошлое стало настоящим, а настоящее прошлым. Я ни о чем не думал и ни о чем не просил, я только чувствовал ее присутствие, и слезы лились из моих глаз. Виктор и Вера, чтобы не мешать мне, потихоньку отошли от могилы и стали в стороне, не говоря ни слова. Я благодарен им за эти минуты молчания. Я шел назад с каким-то смешанным чувством радости и скорби: радости - от этой встречи, а скорби - от расставания.

  Через несколько месяцев я попросил Виктора пойти со мной на могилу Анастасии, но он сказал, что, к сожалению, забыл дорогу. Веры я больше не видел. Несколько престарелых прихожан, которые знали Анастасию при жизни, ответили мне, что уже не помнят ее могилы. Все меньше остается в живых моих сверстников, как ягод на оставшейся кисти винограда, которую выклевывают осенние птицы. Укажет ли мне кто-нибудь домик, где жила Анастасия, если он уцелел, или ее могилу?

  Проходит год за годом, как проплывают картины лесов и полей за окном вагона. Смерть приближается к человеку, как волки к путнику, которые сначала обегают его широкими кругами, затем эти круги все больше сужаются, как бы сжимаются, затем они подходят к жертве и - послед-ний смертельный прыжок... Я не знаю, найду ли могилу Анастасии, но знаю, что рано или поздно найду свою могилу и тогда увижу ее в день Воскресения мертвых.

  Я повторяю, что пишу только факты, без всякой моей личной интерпретации. Мне ничего не известно о ее внутренней жизни и о ее церковности, поэтому я ничего не утверждаю, а только свидетельствую.

  Я вспоминаю, что у Анастасии была редкая икона, написанная на металле, включавшая в себя несколько изображений Божией Матери. Она говорила: "Икону надо выкупить", - возможно, она хотела напомнить нам, что икона в доме требует молитв, что без этого духовного "выкупа" икона будет лишь обличением нашего нерадения и что жизнь должна быть подвигом.

  Вспоминаю я и еще одну подробность из впечатлений Левы Саакяна об Анастасии. Он спросил ее: "Как найти истину?". Для философа это был профессиональный вопрос. Она ответила очень просто: "Живите по истине и найдете истину". Мне кажется, что это был лучший из ответов, которые можно услышать. Но он стал расспрашивать дальше. Тогда она заговорила своим приточным языком о книге жизни, которую надо выписать в библиотеке, и он ничего не понял. Однако все же решил послушаться ее, пошел в ближайшую библиотеку, чтобы спросить книгу жизни, но увидел там двух девиц с маловыразительными, как говорил он, лицами, постоял и пошел назад, так ничего и не спросив.

  К сожалению, и в этом случае слова Анастасии, как мне кажется, оправдались. Истину он стал искать в библиотеках и увлекся штайнеризмом...

  Я хотел бы еще сказать о глазах Анастасии. Они не светились тем мягким светом, который я видел в глазах схимонаха Гавриила. Они были похожи на лучи или огни двух прожекторов, которые освещали ночное небо. Ее взгляд как бы пронизывал человека насквозь, и человек невольно чувствовал при этом какое-то изумление, похожее на испуг, понимая, что этот взгляд видел все в его душе: его жизнь, его прошлое и будущее.

  К концу своей жизни Анастасия еще более усилила свой сверхчеловеческий подвиг. Женщины, омывавшие ее тело, рассказывали, что она клала на свою скамеечку пустую банку от консервов и садилась на нее; острые края врезались в тело почти до костей, но оно не гнило.

  Проходит время жизни. Прошла молодость, как весна, промелькнула в грозе и буря страстей, но были в это время ясные дни, когда душа ощущала духовную красоту монашеской жизни и как бы обоняла благоухание таинственных цветов. Юность полна ошибок и грехов, взлетов и падений, но душа еще не обросла жесткой и твердой корой, и после грехов наступает искреннее покаяние, как будто кровавые слезы сердца омывают грязь греха.

  Зрелый возраст похож на лето. Это время для работ земледельца. Человек становится более трезвым и осмотрительным, но одни страсти сменяются другими, горячность юности - расчетом, заботами не столько о вечности, сколько о завтрашнем дне, как будто небо становится дальше, а земля все больше проступает из мглы. Грехов становится, кажется, меньше, но и сердце уже не горит покаянием.

  Затем старость - это осень жизни. Это скудная осень, цветы весны увяли, не дав плодов, и нерадивый земледелец чувствует приближающийся голод - скоро наступит зима.

  Меня окружают люди, которые думают, что я лучше, чем я есть на самом деле. Они добры ко мне, я благодарен им, но мне больше хочется беседовать с мертвыми, чем с живыми, с теми, кто опередил меня на пути из времени в вечность.

 

 

http://azbyka.ru/tserkov/duhovnaya_zhizn/osnovy/rafail_taina_36g-all.shtml

ОТЕЧЕСКИЕ СОВЕТЫ ОБ УСТРОЕНИИ ДОБРОДЕТЕЛЬНОЙ ЖИЗНИ

Из писем Валаамского старца схиигумена Иоанна к духовным чадам

Молитва - царица добродетелей; она привлекает и прочие добродетели. В молитве и во всякой добродетели должен быть наш труд, а успех зависит от Божией благодати.

Не пугайся, что у тебя нет благоговения в молитве, хорошо и спасительно, что нудишь себя молиться. Побуждай себя чаще внутренне молиться, насколько хватит сил и времени.

Читаем, да спрашиваем. Надо начать трудиться: очищать свое сердце от страстей и стараться исполнять евангельские заповеди, ибо Суд во Второе пришествие будет по Евангелию.

Быть на Фаворе со Спасителем очень весело, но когда придется быть и на Голгофе, то терпи.

Господь попускает скорби по нашим силам. Против скорбей одно средство - терпение и молитва.

"Болезни посланы Богом за грехи твои...". Не надо так думать. Судьбы Господни непостижимы, и наш ограниченный умишко не может понять их.

Бога не представляй строгим карателем. Он очень милостивый.
Слава, Господи, Твоему милосердию.

Господь хранит за смирение и благодать дает не за труды. Насколько человек смиряется, настолько и преуспевает в духовной жизни.

По воле Божией к нам приходят скорби, не было бы скорби, и не было бы спасения. Они очень нас смиряют. Мы самонадеянны, хотим своими силами преуспевать в духовной жизни. Только в скорбях понимаем, что наши усилия без Божией помощи не достигают цели.

 

NEWSru.com :: Религия и общество Понедельник, 30 июля 2012 г. 13:58

Фидель Кастро из Кении принял православие

 

Старший сын премьер-министра Кении Раилы Амоло Одинги, которого при рождении назвали в честь лидера кубинской революции Фиделем Кастро, выразил желание принять православное крещение. Стать православной решила и его супруга. Таинство крещения совершил накануне иерарх Александрийской православной церкви митрополит Кенийский и Иринопольский Макарий (Тиллиридис), сообщает портал "Православие.by" со ссылкой на информацию греческого агентства Ромфея.

Проведя катехизическую работу, митрополит Макарий крестил супругов Одинга в большом баптистерии патриаршей православной семинарии "Архиепископ Макариос III", в столице Кении Найроби. Фидель, крестившись с еще 22-мя другими людьми, получил имя Макарий.

28 июля 2012 года над супругами было совершено таинство венчания в Патриаршем кафедральном соборе Святых бессребреников.

В церемонии приняли участие родители молодоженов, а также многочисленные гости. Архиепископ Макарий обратился к супругам со словом назидания, преподав свое благословение на вступление в новую жизнь.

 

© Новости NEWSru.com 2000-2012

Как снежный ком

Один мужчина жил воздержанной жизнью. Однажды, стесняясь открыто говорить о своих принципах, он попал в смешную ситуацию. На вопрос, женат ли он, молодой человек, предполагая, что на этом расспросы закончатся, поддался соблазну немножко солгать:
— Да, женат.
— А как зовут вашу жену? — спросили снова.
Мужчине опять пришлось выкручиваться.
— А дети у вас есть? — последовал ещё один вопрос.
И так как мужчина уже начал лгать, то никак не мог остановиться.
— Есть.
— А сколько?
Молодой человек почувствовал, что окончательно запутался. «Чем дальше в лес, тем больше дров», — вспомнилась ему поговорка.
— Ну, двое, — нерешительно ответил он.
— А как их зовут?
Вопросам собеседников, казалось, не будет конца.
Мужчина не выдержал и ответил:
— Одного ребёнка зовут Ложь, а другого — Неправда. Не женат я, не женат!
Когда мы грешим, то очень трудно остановиться. За один грех сразу цепляется другие. Это можно сравнить со снежным комом: чем дальше катиться, тем больше становится. Самое лучшее в такой ситуации, это просто разбить этот ком, как и сделал мужчина из притчи.

Спасибо за время, проводенное со мной...

Один человек в детстве был очень дружен со стариком–соседом.
Но время шло, появился колледж и увлечения, затем работа и личная жизнь. Каждую минуту молодой мужчина был занят, и у него не было времени ни вспомнить о прошлом, ни даже побыть с близкими.

Однажды он узнал, что сосед умер – и неожиданно вспомнил: старик многому научил его, стараясь заменить мальчику погибшего отца. Ощутив свою вину, он приехал на похороны.
Вечером, после погребения, мужчина зашёл в опустевший дом покойного. Всё было так, как и много лет назад…
Вот только маленькая золотая коробочка, в которой, по словам старика, хранилась самая ценная для него вещь, исчезла со стола. Подумав, что её забрал кто-то из немногочисленных родственников, мужчина покинул дом.

Однако через две недели он получил посылку. Увидев на ней имя соседа, мужчина вздрогнул и открыл коробку.
Внутри лежала та самая золотая коробочка. В ней оказались карманные золотые часы с гравировкой: «Спасибо за время, что проводил со мной».

И он понял — самым ценным для старика было время, проведённое со своим маленьким другом.
С тех пор мужчина старался как можно больше времени уделять жене и сыну.
Жизнь измеряется не количеством вдохов. Она измеряется количеством моментов, которые заставляют нас задержать дыхание.
Время утекает от нас каждую секунду. И его нужно тратить прямо сейчас.